— А то! — сообщает она с гордостью. — Месяц назад купила красавицу буланой масти. Целое состояние отдала!
М-да... зря я про лошадей...
— Дай, думаю, выйду посмотрю. Может, воры по мою ласточку.
— Вы смелая женщина. Одна против воров, - уныло поддерживаю разговор.
— Да, — брезгливо морщит нос собеседница. — Пока прислугу добудишься, тебя вместе с домом вынесут, не то что одну лошадь, — Нис хрюкает в хвост, видимо, представляя процесс выноса такой крупногабаритной ценности. — Так, значит, беру с крючка хлыст и выхожу. А там! — глаза женщины округляются до такой степени, что я начинаю подозревать какую-то неведомую анатомическую особенность. — Он!
— Кто «он»? — потираю виски.
— Глаза янтарные, высокий! Мышцы — во! — до пущей убедительности женщина показывает габариты руками, как заправский рыбак. — Ручищи — во!
— И молвит он человечьим голосом, — со стеллажа доносится очередное хрюканье.
— Я говорю ему, мол, кто такой, что нужно?! — продолжает собеседница, не обращая внимания на беличьи комментарии. — А он... — тут она неожиданно краснеет, мечтательно вздыхая, видимо предаваясь воспоминаниям. — В общем... просыпаюсь я утром, а чести нет.
— Так, — говорю значительно громче обыкновенного, чтобы заглушить откровенный ржач белки. — Что вас беспокоит? Болит что-то? Или...
Договорить не успеваю, так как дама откуда-то достаёт кусок порванной окровавленной ткани.
— Он, когда Честь мою уводил, за гвоздь в конюшне зацепился и поранился, видимо. К вам случайно никто с такими ранами не приходил сегодня?
— Уводил честь из конюшни? — Нис свешивается вниз головой, озвучивая мои мысли.
— Ну да, — совершенно не понимает причину нашего удивления женщина. — Я так ласточку свою буланую назвала — Честь!
Белка падает мне на колени, истерично хохоча, а я пытаюсь уложить информацию в голове хоть в каком-то порядке.
— Нет, никого не было, — отвечаю спустя пару минут.
— Ладно, пойду дальше, — вздыхает она с грустью в голосе. — Но если увидите кого-то похожего, то передайте, что я за Честь не сержусь.
— Хорошо.
Дама как ни в чем не бывало разворачивается и, пыхтя, выходит из лавки, оставляя после себя атмосферу полного недоумения.