Эта же девушка, едва достигшая двадцати лет, была одета в
раздельный черно-белый купальник, открывающий ее небольшую, но
упругую грудь на всеобщее обозрение. В СССР очень трудно было найти
такие купальники. Для этого надо было искать их на развратном и
загнивающем Западе.
Мужчины были солидные, деловые, в меру упитанные, прекрасно
сидящие спортивные костюмы выгодно подчеркивали их высокий рост и
некогда статные фигуры, скрывая брюшки. По ним сразу можно было
догадаться, что это чиновники из высших слоев местной
парторганизации, что-то вроде из ЦК обкома, а то и выше. Здесь, в
Ленинграде, водилось немало редкостных и экзотических
представителей партийной фауны.
Видя, что я не тороплюсь открывать, один из них забарабанил в
дверь еще громче и нетерпеливее. Вот принесла вас нелегкая, как раз
в такое время. В этот день все пошло не по плану.
Я оглянулся на Ласку, по-прежнему сидевшую в кресле с низко
опущенной головой и отправился открыть дверь. Подходя к выходу, я
сказал девушке:
— Постарайся помолчать, — и открыл дверь.
Мужчины стояли передо мной, похожие друг на друга, только один
был пониже, а второй повыше. Тот, что повыше, был седой и усатый, а
пониже уже имел лысину на макушке. Девушка стояла за их спинами и с
интересом разглядывала меня.
— Здравствуйте, мы ваши соседи, — сказал тот, что повыше и
указал на забор справа от нашего участка. — Понимаете ли, забыли
штопор, теперь не можем открыть вино. У вас не найдется штопор?
Я оглянулся назад и прикрыл дверь, заслоняя щель между нею и
стеной своим туловищем.
— Нет, у нас нет штопора. Мы из общества трезвости, — сказал я и
хотел закрыть дверь, но тот, что пониже, вставил ногу и не дал мне
осуществить свой замысел.
— А что у вас за странный шум слышался? — спросил он, стараясь
заглянуть мне через плечо внутрь дома. — У вас все в порядке?
Помощь не требуется?
Я вздохнул и понял, что так просто от них не отвязаться. Если я
сейчас захлопну дверь, они могут вызвать милицию. Здешние
милиционеры наверняка примчатся по первому их требованию.
Все это очень для меня некстати. Вот потом, после экзекуции, я
могу похулиганить на их участке, как раз для того, чтобы угодить в
кутузку, но только не сейчас.
Выйдя из коттеджа, я закрыл за собой дверь и обреченно
сказал:
— Пойдемте.
— Куда? — не понял высокий.