Местный вышибала на такое мое поведение косился, но не прогонял
– еще пара столов стояли пустыми. Подошедший было бармен
удовольствовался ответом, что жду компанию.
- Шапку сними, - сделали мне замечание напоследок.
Я аж покраснел чуть от стыда, но показывать прическу не хотелось
еще сильнее.
- Простыл, - Мотнул я головой.
Говорил бармен на русском, на русском я и ответил. Может, и это
сыграло роль – но больше меня не тревожили, хотя Йосим Геннадьевич
совсем не торопился возвращаться.
Зато за это время освободился столик в самом углу, загороженный
барной стойкой – я переместился туда, заказав себе еще жаркого,
чтобы не сидеть за пустым столом.
Еще монета в минус… Как тут в центре вообще жить можно, если они
в день едят больше, чем я зарабатываю за три... И люди вокруг, если
честно, не самого презентабельного вида. Может, это я как-то не так
живу?..
Появление на пороге дяди Йоси в компании еще трех старичков
вызвало смешанные чувства. С одной стороны – наконец-то. С другой –
пришлось быстро перебираться за барную стойку вместе с тарелкой и
кружкой, оттого спутников разглядел уже позже – когда прибывшие
заняли место за столами и принялись без настроения рассматривать
меню. И выражение лиц пришедшей троицы было кислое, и заведение
было явно им не по статусу – выглядели те ровней приодевшемуся
Йосиму Геннадьевичу, и на обстановку смотрели с подозрением.
- Ну кто ж знал, - развел руками дядя Йося, тоже скептически
оглядывая место. – Раньше было приличное место. Ну уж вино
испортить-то не могли! – Щелкнул он пальцем, подзывая
официантку.
Бармен покосился на него неприязненно, но промолчал.
- Давай нам для начала вина и горячего. – Распоряжался дядя
Йося. - Он будет платить. – Досталось и мне его внимание.
Я кивнул, подтверждая, и торопливо поднялся, чтобы отсчитать
четыре монеты и положить на стойку.
- Итак, господа!.. – Потерял к нам интерес Йосим Геннадьевич и о
чем-то заговорил с гостями.
А там и вино появилось, шумно встреченное энергичным стариком, с
энергией заправского тамады расхвалившего и официантку с ее
молодостью, и напиток, тут же разлитый по стаканам.
- Шеф твой? – Бармен неторопливо, по монетке, сгреб медь за
стойку.
- Ага, - вновь вернулся я к своему жаркому. - Он самый.
- Я думал, он совсем пропал, - протер мужчина пустой бокал. –
Известный человек был.