Одновременно с этим мне под правое ребро вонзился нож, который
бодро продвигался снизу-вверх. Броню я не носил, а потому быть бы
мне зарезанным, даже друзья не успели бы помочь, поскольку по
инерции прошли вперёд шага на четыре. К счастью, тело моё, которое
в последнее время так часто пытались убить, теперь среагировало
само, куда быстрее, чем я успел сообразить, что делаю. Я просто
резко крутанулся в ту сторону, в результате чего получил не укол до
самого сердца, а "всего лишь" огромную резаную рану от правого
подреберья до бедра.
По инерции я откатился в угол, а разъярённый монстр с волчьей
головой ( я смог разглядеть, поскольку фонарь всё ещё оставался у
меня в руке) бросился сверху. Одновременно прогремели три выстрела,
в том числе из дробовика Петра. Он-то меня и спас, горсть рубленого
свинца слегка сметила траекторию полёта тяжелой туши. Искусственные
когти, имевшие вид крюков, заточенных с внутренней стороны, выбили
искры из каменного пола в двадцати сантиметрах справа от меня.
Перехватив ружьё левой рукой я дважды выстрелил в упор, картечь
отлетела от невидимой брони и ударила по стенам, а одна прилетела
мне в бедро. А вот пуля попала точно в цель, но монстра не
убила.
Я отползал назад, перебирая локтями (и, кажется, даже
ягодицами), при этом тщетно пытался перезарядить ружьё. Ещё один
бросок и мне конец. Но тут мои коллеги по опасному ремеслу открыли
шквальный огонь, особенно постарался Пётр, самозарядный дробовик
выдавал один заряд за другим, вырывая новые клочья шерсти из
костюма врага, когда магазин опустел, ещё дважды выстрелили Эйнар и
Кейн. Закутанный в волчью шкуру монстр сполз по задней стене
коридора.
Боль становилась нестерпимой, я на ощупь вытащил из кармана
знакомую жестяную коробочку и отправил в рот синюю таблетку. Скоро
подействует.
Выход из подземелья нашёлся быстро в виде люка на потолке, снизу
это был деревянный люк, а сверху его покрывали тонкие каменные
пластины, неотличимые от покрытия пола. Помогая друг другу, мы
поднялись в один из коридоров замка. А потом втащили туда же свой
охотничий трофей. Сделать это было совсем непросто, весил этот
негодяй полтора центнера, не меньше.
Осмотрели его уже в зале, бросив у камина. Монстр, как и
следовало ожидать, был бутафорский, крупный мужик, одетый в
стальные доспехи, поверх которых была надета волчья шкура, сверху
была надета волчья голова, позаимствованная у чучела. Когда её
сняли, то в свете фонарей показалось лицо немолодого мужика, по
самые глаза заросшего жёсткой бородой, неровно обрезанной снизу
ножом, даже в смерти оно было перекошено злобой, зубы сжаты, а в
мёртвых глазах застыла ненависть ко всему живому. В руке он крепко
сжал странное приспособление, отдалённо напоминающее перчатку
Фредди Крюгера, только когти были пошире и покороче.