Тем временем подоспели и туфельки на невысоком и широком
каблучке, перенастроенные «неестественным» образом. Хотелось бы
посмотреть на это... и объяснений тоже, но...! А вечером сам граф
попросил меня о встрече. Я прислушалась к себе и поняла, что не
имею ничего против. Нужно было узнать подробности сегодняшнего
демарша чадушки. Скорее всего, именно об этом будет разговор. Так и
случилось. Граф вошел, как и в прошлый раз - прекрасно одетый, но
выражение лица и то, как он держался… Да что такое? Мне опять было
жаль его. Пригласив его присесть в кресло, дальше я потерялась...
что здесь принято делать дальше? Мы посидели и помолчали,
приглядываясь друг к другу. Сейчас я дала бы ему больше
шестидесяти. Довел сынок? Он отвел взгляд и устало заговорил:
- Виктория... я не сомневался, что вы не захотите видеть Ромэра.
Хотел остановить его, но сын мой в ярости... простите. Очевидно,
Алиссия распространила подробности происшествия. Она не смогла
отговорить его от дуэли, сейчас ее брат в тяжелом состоянии и она
отомстила – брату хуже уже не будет, а для Ромэра это весомый удар
по репутации. Его поступок бесчестен, вот его и игнорируют, как
человека, запятнанного недостойным поступком. Так уж все
получилось... если бы вас просто отправили домой, как он и
планировал, то это было бы нормально. Но его недосмотр привел к
ужасным последствиям – покушению на честь и здоровье женщины. Этого
не искупает даже дуэль. Только ваше прощение, даже просто...
формально озвученное им для общества, избавит его от остракизма.
Вам решать. Я не буду давить на вас. Он виноват и слишком легко
простить его и я бы вам не советовал. Но как же мне тяжело! –
вырвалось у мужчины. Он смотрел на меня глазами побитой, загнанной
собаки.
– Зачем я все это затеял? Чего добился?
Он тяжело задышал через зубы и я испугалась, что сейчас увижу
его слезы. Однако, отвернувшись, он справился со своими чувствами.
А я встала, подошла к нему и погладила по плечу и голове, как
маленького. Просто сидеть и смотреть на это горе в чистом его
проявлении было невыносимо. Граф поймал мою руку и поцеловал ее.
Обернулся, уже слабо улыбаясь, и спросил:
- А не хотите ли вы, милая Виктория, прогуляться по парку?
Вечер... мы никого там не встретим. Вы столько дней в заточении,
мне хотелось бы хоть немного развлечь вас.