- Желающих как раз хватает. Главный критерий отбора не прошла ни
одна из них,- не поддался на провокацию ушлый брюнет, перехватывая
меня за талию, в отместку спуская руку чуть ниже.
- И что же это за критерий?- проигнорировав его месть,
полюбопытствовала я, решив для себя, что речь о пресловутой
девственности.
Радуясь, что лишившись этой важной для самолюбия мужчины части,
не могу рассматриваться как одна из претенденток на сомнительное
сокровище, легко преодолевающее лестничные пролеты под руку со
мной.
- Моя избранница должна доказать, что умнее меня,- усмехнулся
безопасник, убирая руку с талии на последнем пролете перед
украшенной позолотой дверью в общие коридоры дворца.
- Не боитесь столь сокрушительного удара по самолюбию, если
вдруг такая отыщется?!- изумилась я, застегивая верхние пуговицы на
пиджаке.
- Не смешите, милена, такая женщина еще не родилась,- насмешливо
фыркнул брюнет, искренне удивляясь моей наивности.- И вряд ли когда
родится.
Ну, ну, красавчик… Все до поры, до времени. Кто-нибудь
обязательно щелкнет тебя по носу.
За два года до описываемых событий
Магические светлячки заполошно метались по небольшой и душно
натопленной комнате. Сухонькая старушка в сбитом на сторону чепце и
сползшей с худеньких плеч шали тонула на краю огромной постели,
зажимая смертельную рану, алым пятном расползавшуюся по светлому
шелку рубашки на животе. Выпученные бесцветные глаза испуганно
таращились на серо-зеленую глухую маску палача. Она силилась
произнести какое-то слово, но на губах вздувалась кровавыми
пузырями пена, предвестница скорой кончины. Ослабевшей рукой
женщина трясла пожелтевшей от времени шелковой тряпкой перед лицом
закутанного в темный плащ высокого убийцы, равнодушно вытирающего
нож о бархатное покрывало. Он вырвал из скрюченных пальцев детское
одеяльце: шелк, когда-то золотистый, выцвел, но вышитая серебром
монограмма императорского дома ярко блестела в свете магических
светильников, освещавших заставленную мебелью спаленку старухи.
- Я сохранила его. Знала, что ты придешь за ответом и
сохранила,- прошептали синеющие губы старой женщины, бессильно
сползающей на сбитый коврик рядом с кроватью.- Ауру-то не
подделать. Видишь, это не ты. Не ты. Проклятая кровь…
Она хрипло каркнула, пытаясь рассмеяться, но подавившись слюной,
закашлялась, вздрагивая всем телом.