На этот раз я все же промолчала. Руки терпеть я, конечно, не собиралась, но и угрожать оборотням было большой глупостью с моей стороны.
Впрочем, как любил говаривать мой папа, все мы задним умом крепкие. Так что приходилось расхлебывать самой заваренную мною же кашу.
У «моего» столика столпился народ: мужчины и женщины всех возрастов, отдыхавшие до этого по всем залу, собрались возле соотечественников и нетерпеливо ждали моего появления. Похоже, бесплатные представления любили не только на Земле.
- Сначала бумагу, - Карис внимательно проследил, как клиенты, хмыкая и перемигиваясь, ставят свои размашистые подписи на бланке, и кивнул мне.
Я послушно разлила в приготовленные чашки чай. Тот клиент, что предъявлял претензии моему поведению, лихо подмигнул мне, предвкушающе оскалился и одним махом выдул горячий чай. Народ затаился, даже будто забыл, как дышать надо. Тот же Карис цвет сменил, стал чуть ли не фиолетовым. Одна я стояла истуканом и понять не могла, чего именно они все ждут.
- О, чертик, - послышалось, наконец, - розовенький такой.
- Первый пошел, - обреченно вздохнул Карис.
Да уж, похоже, кого-то накрыли неслабые галюники.
- Какой чертик. Кракен это. Лови гада. Он мне зуб задолжал.
- Русалка! Баба!
- Чешуя! Чешую собирай!
- Русалка, русалка… Где там русалка… Змей то. За хвост его лови, сволочь такую! Уйдет же!
Через несколько минут в зале не осталось ничего не перевернутого. Стулья, столы, барная стойка – все было вверх тормашками. Ронтар, Карис и Ларуна прятались в кухне. Меня, в наказание за длинный язык, выставили наружу.
- Амулет сам по себе не сработает. Его кто-то держать должен, - злорадно сообщило начальство, решительно закрывая дверь в кухню.
Там, около той двери, я и осталась, буквально корни пустила в пол, расширенными от изумления и ужаса глазами наблюдая, как взрослые мужики, частично перекинувшись в волков и рысей, под ободряющие крики гоготавших соплеменников стараются разнести зал кафе.
Сердце грохотало, как сумасшедшее. Потные руки крепко сжимали кругляшок-амулет.
«Один стул в висок, и я на том свете», - то и дело проскальзывала перепуганной белкой мысль.
На полу вертелась, попадая под ноги всем и каждому, посуда: граненые стаканы, графины, тарелки, миски. Благодаря амулету все осталось целым, кроме моих нервов, конечно.