Стоя напротив отполированной медной
пластины, заменявшей нам с Бертраном зеркало, я любовался на свое
отражение.
— М-да, — фыркнул я. — Над образом
грозного воина еще придется много работать.
Сейчас я был похож на юного
чахоточного студиоза. Тонкая шея, синяки под глазами — каждый
скажет, что паренек явно уже давно недоедает. Тем смешнее сейчас
смотрелась на мне кожаная безрукавка, наручи со стальными вставками
и поножи. Нелепый образ дополнял короткий меч в простеньких ножнах,
висящий у меня на поясе.
От созерцания себя любимого меня
отвлек шум открывающейся двери, на пороге которой показалась
худощавая фигура Жака.
— Господин, коляска готова, — сообщил
он, при этом цепким взглядом осматривая меня с ног до головы.
— Тогда вперед, — скомандовал я. — Мы
должны прибыть на место раньше виконта.
Уже когда садился в коляску, я
заметил в окне фигурку Трикси. Судя по запухшим глазам, она недавно
плакала.
Проследив за моим взглядом, Жак
хмыкнул:
— Всю ночь проревела, дурёха.
— Её кто-то обидел? — насторожился
я.
— Нет, — покачал головой он. — Это
она вас оплакивает.
— Уже? — шутливо удивился я и
добавил: — Похоже, мой образ грозного вояки ее не убедил.
На что Жак неожиданно открыто
расхохотался.
***
Пока мы добирались до ристалища,
снегопад закончился и когда я оказался на арене, здесь уже было все
убрано и даже посыпано песочком.
Перегородки, разделявшие площадку на
несколько более мелких прямоугольников, были сняты. Таким образом,
все ристалище было предоставлено нам с виконтом.
Ну еще бы. Такое событие! Жених
местной виконтессы сегодня проучит своего обидчика.
Я оглядел трибуны. От изобилия ярких
нарядов запестрило в глазах. Казалось, сегодня здесь собрался весь
город.
Народ веселился. На меня, не
стесняясь, показывали пальцами. И было отчего. Помимо нелепо
смотрящейся на моей тушке экипировки, мой наряд дополнял снова
одолженный у мадам Ришар заячий тулуп и меховая шапка ушанка. Я
решил плюнуть на идиотскую моду и оставил треуголку дома. Уши
дороже. Так что я доехал до ристалища в тепле и комфорте.
Среди зрителей я заметил несколько
знакомых лиц. Вивьен Леруа и ее подруга Бетти сидели на купеческих
трибунах. Я очень хорошо рассмотрел слегка раскрасневшееся от
волнения лицо моей «дамы сердца». О сколько ненависти и презрения
было в ее глазах.