В остальном всё было не так уж и страшно.
— Я просто не понимаю, в чём проблема, — Гарри охватила такая же
паника, как и тогда, когда Снейп впервые сказал, что сам осмотрит
Гарри, хотя мальчик не мог понять почему. — Никто раньше не делал
из Дурслей проблему. Почему сейчас это так важно?
Люпин сделал движение, как будто хотел положить руку на плечо
Гарри, но в последнюю секунду отдёрнул её.
— Как бы то ни было, — холодно сказал Снейп, — нам нужно кое-что
обсудить. Но не сегодня. Сегодня у вас отработка.
Снейп кивнул Люпину в сторону кабинета мадам Помфри.
Гарри снова заговорил, на этот раз он не обращал внимания на
испуганные нотки в своём голосе.
— Вы же не будете… никому не расскажете? Ну, о… — Гарри пожал
плечами, не в силах закончить фразу или сформулировать, что он имел
в виду.
Он не думал, что сможет вынести унижение, если вся школа узнает
об этом лете. Не после всех прошлогодних пересудов. Не после всех
сплетен в этом семестре. А через пару дней всё это будет в
«Ежедневном Пророке», как история о Невилле. Гарри предпочёл бы
броситься с Астрономической башни, чем столкнуться с таким.
— Гарри, нет причин для беспокойства… — начал Люпин.
— Нет, Поттер. Даю вам слово, что нет, — бросил Снейп и ушёл, не
оборачиваясь.
Как ни странно, Гарри это чрезвычайно обнадёжило.
Ему не потребовалось много времени, чтобы написать заданные
Снейпом строчки. Это было совсем небольшое наказание по сравнению с
тем, что обыкновенно назначал Снейп, и оттого казалось необычным.
Дописав задание, Гарри почувствовал странную лёгкость, такого
состояния у него не было с тех пор, как тётя Мардж оскорбила его
мать и отца.
Закончив, он постучал в дверь кабинета.
— Войдите, — раздался голос Люпина.
— Я закончил, — тихо сказал Гарри, открывая дверь. Оба
профессора сидели за столом напротив друг друга и, похоже,
просматривали какие-то бумаги. Гарри протянул свой пергамент
Снейпу.
Снейп просмотрел пергамент, неожиданно сложил его и спрятал в
карман мантии, хотя обычно испепелял строчки инсендио (по крайней
мере, те, которые делал Гарри). Когда Гарри впервые рассказал
Гермионе об этой привычке профессора, она выглядела так, будто
вот-вот раскричится от возмущения.
— Иди ложись спать, — сказал Люпин. — Мы поговорим позже.
Снейп просто кивнул в знак согласия, его лицо было абсолютно
бесстрастным.