***
– Дара! – содрогнулся дом, как от грома.
Знакомьтесь, это папа. Проснулся, наконец. Десять
вечера, солнце давно зашло, пора бы.
Папулю тоже люблю и ненавижу одновременно: гремучая смесь в
одном тигле.
Ненавижу, когда он пьет ночами с демонами и утром мучительно
ищет шестой угол в пентаграмме. И зовет меня – отправить его
собутыльников к чертям вместе с пустой стеклотарой (их термин, они
ее там куда-то сдают, говорят), рыбьими костями, металлическими
банками из-под пенистого эля.
Стащила я как-то непочатую банку на пробу – гадость
несусветная этот ваш эль! Напоила им нашего волкодава. Пришлось
труп поднимать.
Папик до сих пор не догадался, что наш пес давно дохлый – лает
Ральт исправно, кошек гоняет, дом сторожит. А что шерсть вылазит,
устала подклеивать, и пованивает от него… так не надо кормить
порядочное животное всякой дрянью, проскакивающей в щели контура,
незамкнутого по причине дрожания папенькиных рук. Не всегда он меня
зовет на подмогу – стыдно ему передо мной, видите ли.
И правильно стыдится: еще не хватало мне самой его
лохудр-демониц выпроваживать. С тех пор, как маменька померла,
спасу от них нет – лезут и лезут.
С одной стороны, я их понимаю: отставной черный маг
его величества – еще видный мужчина. Рост и стать
богатырские, лицо волевое, волосы темно-русые, глаза – как два
аквамарина и брови вразлет. А загар с красноватым оттенком адского
пламени – просто загляденье.
Я не в него пошла, жаль. Я уродилась вколдунью-маменьку – невысокую и белокожую, с глазами
как спелые вишни сорта «Кровавый шабаш в темную ночь».
И волосья у меня не пойми какие – пегие, выгоревшие, а
то и подпаленные жаром Преисподней. Тоже опыты ставлю, пока папик
со своими приятелями чудит, как сегодня ночью: дымище багровый
расползся по башне и до сих пор не выветрился.
Все остальное время, кроме ночи и раннего утра, папик на высоте:
нет на свете веселее человека, чем некромант. Правда, юмор у него
черный, как считает наш утонченный маэстро.
– Дарайна! – снова сотряслась наша башня, служившая нам домом. –
Нам закуси какой-нибудь сообрази!
Соображу, дело не хитрое, не на скрипке играть и заклинания
семиэтажные на одном дыхании произносить.
Шмыгнула на кухню, схватила поднос, быстренько собрала блюдо с
маринованными мухоморчиками и поганками. Да еще выложила полукругом
ломтики вяленой гадюки, и в центр водрузила плошку солёной жабьей
икры.. Пусть его рогатые подавятся.