— Да. — Эльфийка с вызовом выпрямила спину.
— И что же вы можете предложить?
— Всё что ты захочешь.
— Даже… ваше тело?
Она на мгновение застыла статуей, но ответила. Твёрдо и
спокойно:
— Даже моё тело.
Я рассмеялся:
— Как это много… И как мало! Меня больше устроило бы не тело,
хотя, признаюсь, — я окинул эльфийку взглядом работорговца,
оценивающего товар, и с удовлетворением отметил, что та задержала
дыхание, — это тело кажется мне совершенным. Но такому глупцу, как
я, дороже не ваша точёная грудь, а то, что в ней бьётся. И, зная,
что ваше сердце никогда не станет моим, хочу ли я владеть
драгоценным, но пустым сосудом? Не хочу.
К концу сей поэтической тирады взгляд женщины разгорелся
непонятным пламенем. Или… Это блестят слёзы? Ещё чего не хватало! Я
же обещал Магрит, что не буду делать больно…
— Ты сказал то, что думаешь? — срывающимся голосом спросила
эльфийка.
— Ну-у-у-у… — Немного смущаюсь. — Большей частью. Мои мысли не
так красивы, как мои слова.
— Но ты искусно их украшаешь… Я и в самом деле не могу отдать
тебе своё сердце. Зачем дарить одно и то же дважды?
— Д-дважды? — Я расширил глаза.
— Помнишь, я сказала, что получила три Дара Жизни? Я забыла
добавить: для себя. Но ещё один Дар… был передан мне как
хранительнице. Дар Жизни моего ребёнка. Вскоре после… встречи с
тобой я почувствовала, как бьётся его сердечко… Именно тогда я
родилась во второй раз.
Отвожу взгляд. Ну ничего себе! Значит, капли крови, которые она
слизнула с моей щеки, ухитрились… Как всё запутано! Успел я
отличиться…
— Вы хотите сказать…
— Моё сердце стало твоим с той самой минуты, ma’
resayi.[20] — Тёплый бархат
женского голоса накрыл меня с головой.
Твоё сердце, lohassy… А вот куда делось моё? Рухнуло к пяткам?
Провалилось сквозь пол и исчезло в недрах земли? Не думал, что буду
приведён в состояние полнейшей прострации так легко… И так приятно.
Несколько незаслуженно, конечно…
— Если бы я знал, кого солдаты собираются казнить, я бы не стал
вмешиваться. Возможно, я бы убил вас. — Слова слетали с языка как
звенья каторжной цепи. Тяжёлые. Уродливые. Но неизбежные.
— И я бы не винила тебя в этом, — улыбнулась эльфийка. — И
одного Дара было много для меня…
— Я…
— Не нужно слов. — Тёмно-бирюзовые глаза смеялись. — Не зная
ничего о несчастной женщине, ты всё же поспешил ей на помощь…
Трудно найти лучший способ явить миру своё благородство.