Поспешил на помощь женщине, оказавшейся в затруднительном
положении. М-да, в положении… Потом четверть часа раскаивался в
содеянном, поскольку опознал в спасённой одного из своих
врагов.
Поговорил с сестрой, которая по-семейному оказала любезность,
прикрыв мою многострадальную спину. Разговор оказался не только
познавательным в плане прошлого, но и заставил задуматься о
будущем. Во-первых, придётся разбираться с Лэни: что же придумать,
чтобы подобрать ключик к её сердцу? Во-вторых, мёртвым грузом на
плечах висит шадд’а-раф с его жгучим желанием присягнуть на
верность Дому. А я даже видеть этого старого кота не могу… Ох,
чувствую: переступлю через себя и не единожды… Впрочем, всё это
чепуха. Хлопоты, не стоящие долгих приготовлений. Но зачем я должен
посетить Дом? В груди неприятно похолодело. Магрит имеет виды на
меня? Уже страшно. А если не она, а… кто-то другой? Ещё страшнее
становится. Не хочу возвращаться, но… Это предложение из разряда
тех, которые невозможно отклонить. Значит, у меня осталось совсем
немного времени… Успею ли сделать всё, что должен? Да и что я
должен и кому? Ох, мысли путаются…
Эльфийка опять же. Со своим смехом и величанием меня «творцом».
Рассказать кому — не поверят…
Пожалуй, и не буду рассказывать. И её попрошу молчать. Мало ли
что…
Барахтаясь в Море Размышлений, я не сразу уловил аппетитные
запахи с кухни. А когда уловил — подскочил на постели и кубарем
скатился по лестнице, пока чудесно пахнущую рыбу не съели без
меня…
Вся компания уже восседала за кухонным столом. Эльфийка, в
простом деревенском платье (наверняка снова Рина постаралась)
выглядящая мило и уютно. Гизариус, не сводящий с неё взгляда
учёного, стоящего на пороге великого открытия. Мин, лениво
ковыряющая вилкой выщербленную деревянную поверхность. Лосось —
истекающая соком тушка на длинном противне — готов принять свою
незавидную участь: исчезнуть в умильно урчащих животах. Не знаю,
как все остальные, а я успел проголодаться и переволноваться так,
что даже начал забывать о голоде. Впрочем, поймав ноздрями манящий
дух запечённой рыбы, скоренько вспомнил об одной из самых насущных
потребностей — потребности вкусно и сытно поесть…
Я уселся за стол и вопросительно взглянул на доктора. В смысле:
«Приступим?» Гизариус, хоть и был увлечён мечтами совсем об иных
сферах существования, возражать не стал и занёс нож над лососем.
Молчаливым согласием всех присутствующих разделка рыбы была
доверена именно доктору как человеку, сведущему в устройстве
тел.