– Виктория, я сказал, что у тебя нет будущего с твоими нынешними исследованиями. Займись другим – возможно, что-нибудь и получится.
Другим? Серьезно? Это же все равно как перестать дышать.
– А если я не хочу чем-то другим заниматься – тогда что? Между прочим, я диссер могу и без научника написать.
– Написать ты можешь, что угодно. Защитить – нет.
– Денис Сергеевич, – я снова рассердилась, – а почему бы вам просто не оставить меня в покое?
– Не могу.
– Почему?
– Считай, что мне тебя жаль.
– Чего? – уж такого ответа я не ожидала и чуть не задохнулась от негодования. Ему меня жаль? – Ну, знаете ли…
– Погоди. Возможно, я неправильно выразился.
– Так выражайтесь правильно! Вы же филолог!
– Я вот думаю – не зря же Тамара Михайловна в тебя верила. Может, есть какая-то перспектива… если будешь делать что-то другое. И как раз переводы сонетов – не самый плохой способ занять твой беспокойный ум хоть на время.
– Даже не мечтайте об этом. Я не отступлю.
– Отступишь, Виктория.
– Нет! И лучше вам от меня отстать. Вот это, кстати, тоже, – я кивнула на его листы, – мне уже порядком надоело. Когда все закончится?
– Когда-нибудь.
– Это не ответ.
– Другого пока нет.
Похоже, Морозов и впрямь не отстал бы от меня в ближайшее время, если бы не случай, который…
А впрочем, не буду забегать вперед, расскажу по порядку.
Многие в круговороте событий уже бы и думать забыли о листе иллюминированного Евангелия из Кентербери. Но только не я, поверьте. Я мечтала, как подловлю идеальный момент, добуду ключ от стеллажа и наконец-то пощупаю манускрипт.
Пока что это было невозможно: Беседина-старшая постоянно носила ключ с собой. Но я знала, когда она может потерять бдительность – в свой день рождения. А родилась она в один день с нашим деканом. Что означало: на факультете намечаются сразу две грандиозные пьянки, и грех таким не воспользоваться.
В тот знаменательный (злополучный?) день я с самого утра вертелась около Бесединой. Но до самого вечера никакой возможности добраться до ключа у меня не было.
После работы на кафедре собралась толпа – фуршет, поздравления и тому подобное. Замечу, что Ольга Беседина, естественно, была тут как тут, и я еще подумала, что она весьма странно одета – не по-осеннему. На ней было непонятное платье с запахом, похожее на черный шелковый халат: моя сестра дома в таком ходит.