***
С трудом дожидаюсь вечера и ухожу на тренировку. Единственная моя отдушина.
Детки в нашей секции и правда хорошие. Малышки совсем, но стараются. Работают. Поднимают настроение своей детской непосредственностью. Я уже к каждой прикипела душой. Обожаю их. С ними вечер пролетает незаметно.
— Маш, мне надо убежать пораньше, — говорит Лена, быстро накидывая куртку. — Закроешь зал?
— Хорошо, — понимающе улыбаюсь. — Бежишь к своему чемпиону или от него?
— Потом расскажу, — отмахивается, а сама краснеет и смущено отводит глаза.
Провожаю подругу смеющимся взглядом, иду к тренерскому столу и неторопливо собираюсь.
В тишине пустого зала слышу через стенку, что бойцы Пал Палыча всё ещё тренируются.
Дёма, возможно, тоже там. Эта мысль не даёт покоя, но я гоню её от себя. Быстро одеваюсь, выключаю свет и выхожу в коридор.
Я не буду выяснять, где занимается Царёв! Не буду! Не буду! — повторяю, как мантру. Но ноги сами несут меня к соседней двери, а рука тянется к ручке. Чуть приоткрываю створку, заглядывая внутрь.
— …Игнатов! — рычит Пал Палыч. — Решил выставить блок подбородком? С мозгами как дела? Они вообще есть?…
Господи, что я делаю? Веду себя, как какая-то малолетка, честное слово. Надо заканчивать с этим.
Уже собираюсь закрыть дверь, но по залу прокатывается зычный голос тренера:
— Мария! Чего стоишь там, как не родная? Заходи!
Черт! Бойцы синхронно поворачивают головы в мою сторону, приходится распахнуть дверь шире, чтобы не казаться подглядывающей. Ещё чего не хватало!
— Здрасьте, — натягиваю улыбку и судорожно придумываю причину визита.
Пал Палыч сдаёт нам зал для секции, но в этом месяце мы уже отдали деньги. Тогда зачем я здесь? Думай, Маша, думай!
— Не хочу вам мешать, — виновато морщусь. — Я… зайду в другой день.
— Зачем в другой? Молодец, что пришла. Я тебе квитанцию отдам сейчас.
Точно! Квитанция об оплате. Совсем забыла про неё.
— Парни, заканчиваем! — командует мужчина, пока мы с ним идём к тренерской. — Через пятнадцать минут закрываю зал.
После его слов начинается суматоха. Бойцы убирают маты, ставят снаряды на место. Оглядываюсь по сторонам, но Царёва не вижу. Его здесь нет. И почему-то от этого не чувствую облегчения. Наоборот, внутри рождается что-то похожее на разочарование.
Вот глупая!
Злюсь на себя и, забрав бумажку, спешу поскорее уйти из зала. На выходе меня догоняют два здоровяка.