- Он говорил по-русски?
- Да. Почти без акцента. Конечно, это
ещё более странно, чем заживление раны. Хотя… у меня есть
предположение.
- Какое же?
- Я всей душой потянулся к товарищу
Сталину и попросил: помогите, дорогой Иосиф Виссарионович! Хочу
воевать за трудовой народ.
Скептик-эскулап разве что пальцем у
виска не покрутил. Зря. По Мошкину знаю, и по его однополчанам
тоже, товарищ Сталин для них – это всё. Сталин – наша слава боевая,
Сталин – нашей юности полёт. Обращение к нему невероятные силы
пробуждает. С именем Сталина на устах бросались грудью на
амбразуру, кидали самолёты на огненный таран вместо того, чтобы
прыгнуть с парашютом или тянуть к своим. У закоренелых
материалистов вроде Вашкевича, не понимающих силу самовнушения,
крайне ограничен кругозор.
С русскоговорящим китайцем я попал в
цель. Проигнорировав упоминание Генералиссимуса, доктор загорелся
поисками чуда народной медицины. Как же, сверхбыстрое исцеление
советских лётчиков. Может – и сверхбыстрое излечение членов ЦК
КПСС! Голова кружится от такой перспективы.
В общем, я отправился в санаторий
неподалёку от Андуна поправлять здоровье. Надеюсь, к возвращению в
авиачасть и у полковой медслужбы не возникнет особых вопросов по
поводу быстрой регенерации. Обойдёмся без военно-врачебной комиссии
для допуска к полётам.
Было это так. К госпиталю подкатил
«Виллис», ещё от американцев оставшийся, в нём Петро Сидоренко и
мой комэск Вишневский. За рулём сидел китаец. По новому
революционному закону, любой иностранец, даже из категории «русский
с китайцем братья навек», сбивший на машине китайца, был обязан
пожизненно содержать семью усопшего, даже если погибший в ДТП сам
виноват в происшествии.
Наших Вашкевич предупредил, привезли
шинельку, бельё, ботинки, штаны. Переодетый, я забрался на заднюю
скамейку. Пока ехали, пообещал: вернусь в часть, отметим сбитый
«Шутинг». По тому, как отвернулся командир эскадрильи, понял, что
дела обстоят нехорошо. Он рассматривал завезённые французами
платаны, которыми была обсажена дорога, будто в сплетении их ветвей
мог увидеть что-то новое.
Водитель лавировал между крестьянами.
Попадались изредка и повозки с запряжённой хилой лошадкой, обычно
низкорослой, как вариант – парой ослов, но большинство «грузовиков»
представляли собой крепышей в однообразных чёрных либо тёмно-тёмно
синих куртках типа телогрейки и круглых чёрных шапочках, толкавших
одноосную деревянную тележку. Кто в стоптанной обуви или в обмотках
на ногах, кто в деревянных башмаках на босую ступню.