С вещмешком за спиной, в котором уютно лежали моток верёвки и
кинжал, я почувствовал себя другим человеком. Никому не известный и
мало на что способный подросток за один миг превратился в грозу
окружающей природы и покорителя Гиблого леса. Вот она — сила
простого солдатского инвентаря!
День уже клонился к вечеру. Я немного помог старику по
хозяйству, поиграл с девчонками в прятки, а время перед ужином
посвятил тренировке. На контрасте с той пьянящей бодростью, которую
даровал магический «океан», казалось, что сейчас у меня не
получится совсем ничего. Руки и ноги отказывались сгибаться, мышцы
одеревенели, а мозг хотел только одного — спать, но я сумел
пересилить себя.
Ужин порадовал очередной порцией рыбы с овощами, болтовнёй
сестричек и ворчанием Хольда, на которое я уже не обращал никакого
внимания. Перед сном Эльза чмокнула меня в правую щёку, а Тори — в
левую.
— Спи спокойно, братик! — сказали они хором и умчались в свою
комнату, из которой сразу же послышались смех и перешёптывания.
Дети есть дети, ложиться спать вовремя для них непосильная
задача.
На этом очередной день в новом мире подошёл к концу, и я заснул
с улыбкой на губах.
А вот пробуждение вышло далеко не таким приятным...
Болело всё. От ногтей на ногах до кончиков волос на голове. Меня
будто полночи били об дерево, вывернув наизнанку, а потом сбросили
со скалы... у подножья которой моё бездыханное тело ещё и переехал
поезд.
— Тяжело? — радостно спросил Хольд, сидевший у кровати.
Судя по глазам старика, он прекрасно знал, что меня ждёт. Хоть
бы предупредил, скотина.
— Это называется магический откат, Феликс. Некоторые из мастеров
сравнивают его с похмельем...
Я не знаю, что нужно пить, чтобы на утро было такое похмелье.
Разве что коктейль из ракетного топлива, смешанного со стрихнином —
целую бочку. Которую вместо канапе из оливок должна украшать
граната с вырванной чекой.
— За всё нужно платить, Феликс... За силу тоже.
— Спасибо, — кое-как сумел выдавить я. — Единственное, чего мне
не хватало, так это банальностей от девяностолетнего старика...
— Мне семьдесят три, — улыбнулся Хольд.
— Плевать! Ты можешь помочь?
— Могу, но стоит ли?
Я посмотрел на старика так, что он даже чуть-чуть
отодвинулся.
— Хорошо-хорошо! Не надо так зыркать... Закрой-ка глаза.
На лоб легла холодная ладонь, отчего мне сразу стало капельку
легче. Через несколько секунд по телу побежали мурашки, а потом
боль вдруг стала такой острой, что я с большим трудом сдержал крик.
От напряжения буквально свело челюсть.