Лаэрт Адван. Раз вспоминал его как
фанатика-ученого, который ради эксперимента смог пожертвовать
сначала здоровьем брата, затем, видимо, испугавшись последствий,
его свободой. Среди кионцев имя Лаэрта произносили с уважением и
связывали с самыми разными открытиями: от средств, поддерживающих
красоту, до лекарств, способных победить самые ужасные болезни. Он
был одновременно химиком, ботаником, врачом — самим магом, как
шутили в городе.
А что оказалось правдой? Безумный
ученый — вот первый факт. Предатель и трус — вот второй. Лицемер и
подонок — вот и третий.
Хотя Феб говорил, что у истории
всегда две стороны. Но он просто не знал этой — в ней все было
однозначно.
— Что, не понимаешь? — на лице Мики
появилась насмешливая улыбка, казалось, она уже забыла о недавнем
страхе и бессилии. — Ну слышала же, что на сцену театра попадают
через постель? Вот про ученых говорят также!
Рене показалось, что в голосе
помощницы слышится удовольствие, словно ей нравится обдумывать
такие сплетни. Хотя это и сплетнями не было, наверное. Кион,
провозгласивший себя городом прав и свобод, столицей наук и
искусств, коверкал любые понятия, превращаясь в самый грязный и
лицемерный мирок.
— Дальше, — поторопила Рена.
Мика снова метнула на нее взгляд,
полный ненависти, и продолжила:
— Затем дан Адван сделал мазь,
которая лечит ожоги, не оставляя рубцов, запатентовал ее, и вот его
имя прогремело на весь Кион. Гильдия сразу засуетилась и снова
пригласила в свои ряды. Он вернулся, но между ним и научным советом
все равно идет война. Им он рассказывает только о мелочах, а
настоящие открытия продвигает при поддержке своих покровителей. Это
запрещено, но что гильдия сделает? Опять выгонит дана Адвана? Если
кто-то увидит, что и без членства в гильдии можно продвигаться, то
нужда в ней отпадет. Вот совет всюду и кричит о нем да превозносит
как нового бога. Думает, на славу или деньги купится и прибежит под
крылышко. Хотя про дана Адвана говорят, это настоящий фанатик — на
что угодно пойдет ради работы. Еще говорят, он открыл что-то
совершенно новое, что перевернет весь Кион. Но о чем идет речь,
никто точно не знает. Даже кто сейчас покровительствует дану Адвану
неизвестно. Я слышала, он стал так богат, что теперь сам по себе.
Но это вряд ли, конечно.
— Ты говорила, о дане Адване стали
часто спрашивать. Кто?