— Идем-ка
по-хорошему, парень. Будешь упираться — придется тебя усыпить, пока
не приедем.
— Лаэрт! —
закричал мальчик и дернулся к брату.
—
Проблемный, думаешь? — один мужчина спросил другого.
Лаэрт с
лицом мученика посмотрел на них, затем на Кираза.
— Извини,
так будет лучше.
«Профессор» схватил повыше локтя. В шею что-то
укололо, затем коридор сжался, и пол оказался прямо перед глазами.
На секунду Кираз вспомнил, что голос брата уже несколько лет не
звучал с теплотой и лаской, но вдруг это стало таким
неважным.
На костях
выпали две шестерки. Вероятность этого — один к тридцати шести. В
Кионе такое сочетание называли солнечным и пророчили удачу тому,
кто его выбросил.
Раз в
удачу не верил. Он знал, что полагаться можно только на числа и
точные расчеты — они никогда не подводили. Перекинув красные
игральные кости из одной ладони в другую, прежде чем увидеть новую
комбинацию, парень услышал:
—
...Четыре.
На костях
— две двойки. Он обратил внимание на ворчание Найдера, но тот
говорил о другом:
— А в
прошлом месяце было пять! Выручка становится все меньше. Чем мы
занимаемся?
Друг
поджал тонкие губы и нахмурился. Черные волосы, зачесанные назад, и
нос с горбинкой делали его похожим на нахохлившуюся хищную птицу.
Одну руку Найдер положил на бухгалтерскую книгу, другой сжимал
трость — с каждым словом все сильнее.
—
Работники опять разбежались, комнаты для постояльцев простаивают, —
он недовольно посмотрел на Рену. — У тебя тоже продажи упали, —
затем на Феба. — Даже игорный зал пустует! — и закончил на
Разе.
—
Интересно почему, — скрестив руки, Рена откинулась на спинку
стула.
— Ты
хочешь что-то мне сказать?
Найдер
прищурил карие глаза. Происхождение было его больным местом. Он
родился в кочевом народе оша, который считали грязным и проклятым.
Всю жизнь парень боролся с предрассудками и до сих пор каждое слово
принимал на этот счет. Даже неудачу с таверной он связывал с
происхождением — как же, все, что принадлежало оша, обходили
стороной.
Девушка
устало вздохнула.
— Я про
то, что мы не умеем вести такие дела, — она обвела рукой полутемный
зал с пустыми столами. — Ну сколько это уже длится, три года? У нас
хоть раз была прибыль? Люди идут только за лекарствами Феба, но не
есть, играть или ночевать. Найдер, согласись, что другое у нас
получается лучше.