Рена распахнула беленые двери,
ведущие в огромный зал. Это был каприз матери — отец не любил
шумные приемы, но пошел на уступки жене.
Однажды Рена подглядела, как мать в
одиночестве, без музыки, кружилась по залу, точно снова видела себя
юной, на балу, а отец, стоя в стороне, с лукавой улыбкой смотрел за
ней, а потом протянул руки — и они вместе начали вальс.
Наверное, когда-то родители
по-настоящему любили. Герой-революционер и прекрасная девушка. У
них была своя сказка, но почему-то та превратилась в ужасную
историю, в которой спустя года не нашлось любви ни друг к другу, ни
к детям.
Рена сделала несколько шагов по
залу. Снег за окном падал крупными хлопьями. В щели задувал ветер,
но она не думала о холоде, вновь видя сидя той девочкой, которая с
нетерпением ждала Дня зимы — единственного в году, когда этот зал
наполнялся шумом.
Она ведь правда ждала и каждый раз с
радостью надевала платье и делала прическу, и танцевала, и играла,
и шутила. Может, когда-то она смогла бы оправдать надежды матери?
Может, и в ней было что-то достойное и благородное, требовалось
лишь подождать, еще хоть год или два?
Рена подошла к окну и коснулась
стекла, покрытого морозными узорами. Может, и было. Да не дала бы
счастья та жизнь, которую предлагали родители. Для Киты она
подходила, для нее — нет. Наверное, когда в детстве Рене казалось,
что она не девочка, а вольный и быстрый жеребенок, это было
правдивей. Жаль только, что от свободы она отказалась — все вешала
на себя воспоминания из прошлого, которые тянули вниз тяжким
грузом.
Повернувшись, девушка прижалась
спиной к окну и оглядела сумрачный зал. Стена напротив была сплошь
из стекла. Когда зажигали свечи и гирлянды, огоньки отражались в
зеркале миллионы раз, и помещение казалось бесконечным.
Оркестр всегда стоял сбоку, чуть
дальше — столики с едой и напитками. По другую сторону — скамьи и
стулья для отдыхающих. Сегодня все могло быть таким же, как тогда,
в детстве. Зал бы наполнился голосами и смехом, и снова бы пришли
статные мужчины во фраках или военной форме, храбрые юноши в
мундирах кадетского корпуса. Красивые девушки в пышных платьях
застучали бы каблучками, изысканные женщины начали беседы,
собравшись в кружок.
Рена прошла вглубь зала, обхватив
себя руками. В боку закололо, но это было совсем, совсем неважно.
Она слышала красивые вальсы, а воздух, казалось, наполнился тенями
тех людей, которые когда-то ходили по залу, танцевали,
смеялись.