Все эти годы она пролежала в сейфе номер шестьсот шестьдесят
шесть дробь тринадцать, терпеливо дожидаясь последнего потомка
Короля Лайонеля. Вернее, ждали гоблины, хозяева волшебного банка
Гринготтс, куда с течением времени перекочевали всякие старинные
артефакты неизвестного происхождения. Ибо имя Лайонеля, как обычно
бывает в подобных случаях, история не сохранила, утонув в глубине
веков. И только родовые гобелены родословных древ волшебников
хранили имена далеких предков, вплетая в них свежие ветви новых
поколений. Род Лайонеля прослеживался со времен Певереллов и
продолжился до ветви Поттеров.
И вот, глядя на единственное имя существующего наследника,
гоблин по имени Кламберт задумчиво почесал бородавку на подбородке,
решая сложную задачу — считать ли Гарри Поттера последним в роду?
До этого последним считался Джеймс Поттер, но при нем были живы
Карлус и Генри Поттеры… А теперь все они мертвы, значит… Да,
ребёнок осиротел слишком рано, и он — единственный наследник в
данный момент. Что ж, ладно. Оставив бородавку в покое, Кламберт
потянулся к перу и пергаменту — составлять повестку в банк, пора
наконец-то избавиться от сомнительного содержимого такого же
сомнительного сейфа с подозрительным номером.
Кламберт озабоченно нахмурил брови — наследник волшебного сейфа
нашелся почему-то в маггловском мире. Но, пошуршав по своим
каналам, вскоре разобрался, что из магической родни осиротевшего
ребёнка практически некому забрать: Блэк арестован и засажен на
пожизненное заключение в Азкабан, Малфои, их ближайшие
родственники, все поголовно ярые магглоненавистники, Долгопупсам
тоже некогда и никак — старшие в Мунго, а их ребёнок оказался на
попечении стада столетнего старичья: сварливая бабка Августа,
безумный Элджи, то и дело порывающийся прибить внука, глухая Энид…
короче, некому там за ещё одним малышом присмотреть.
Уизли? Хм-мм… а они с какого боку родня? Да и нищие, вон,
старшие парни уже мечтают задать стрекача из дома: Билл хочет
прийти работать к ним в банк, как дядя, а Чарли и вовсе желает в
Румынию умотать, это ж как ему дома надоело, что он предпочел
удрать к драконам?
Кто ещё остался? Хм, всё? Не густо. Зато в маггловской стороне у
мальца прилично родичей: Эвансы, Дурсли… причем прямые, а не
боковые кто-то там. Положив перед собой конверт, гоблин возложил
длиннопалую длань на палантировизор — хрустальный шар. Когда тот
засветился мягким желтым светом, негромко позвал: