— Спасибо, родная, спасибо!
Благодарность выражалась не только словами, но и ласковыми прикосновениями рук, пьянящими поцелуями, благоговением во взгляде... И мрачное настроение отступило — присутствие жениха успокаивало, вселяя надежду, что с нестабильностью силы они разберутся. Вместе.
— Я люблю тебя, — шепнула Лиля, смахивая последнюю слезинку.
— И я тебя люблю, — оборотень, опустившись на колени, с нежностью поцеловал пока еще плоский животик, — и его или ее тоже люблю.
— Когда успел? Если узнал сейчас? — с улыбкой поддела магичка, жмурясь от ласки, как кошка на солнце. — Говорят, только материнская любовь — безусловное чувство, а отцам нужно время на ее возникновение.
Он не ответил, щекоча дыханием ее кожу над верхней линией кружевных шортиков. И девушка, давно изучившая способы любимого уйти от нежелательных вопросов, насторожилась.
— Постой-ка, ты ведь узнал только сейчас?..
Кирилл шумно вздохнул и, поднявшись, повинился:
— Нет, девятого мая.
— Кир?! Откуда?
— Отсюда, — он коснулся указательным пальцем своего носа. — Обнимая тебя после разлуки, я сразу ощутил, что твой аромат немного изменился, став нежнее. В знакомом запахе появилась нотка, пробуждающая ассоциации с ночной фиалкой.
Лиля смущенно улыбнулась:
— Ну, хоть не с садовыми лилиями… А почему молчал? Ждал, чтобы я сама узнала?
Включив теплую воду, он кивнул.
— Да. А еще я не хотел, чтобы ты волновалась раньше времени из-за посвящения. Я много читал, как о беременности, так и о ритуале. И могу тебя обрадовать.
Она затаила дыхания, мысленно восхищаясь конспирацией своего мужчины. И как только хватило силы воли ничем не выдать осведомленность? Да еще и специфическую литературу читал, а она и не заметила!
— В первом триместре прохождение ритуала допускается при условии, что будущая мама чувствует себя прекрасно, как физически, так и духовно. Поэтому кончай разводить сырость, госпожа Макарова… пока еще Макарова. И давай уже купаться, потому что отец твоего ребенка голоден, как волк…
Некоторое время спустя магичка, завернувшись в полотенце, сушила волосы перед зеркалом. Отражение радовало стройными формами, но вскоре все изменится.
Состроив грустную рожицу, она прошептала:
— М-да, уже пахну по-другому, а через пару месяцев вообще стану толстой и страшной…
Несмотря на шум фена, Кирилл услышал и, бросив бриться, веско произнес: