Мне удается открыть глаза, надо мной стоят несколько женщин в ярких арабских одеждах. Первая мысль – я в гареме. Меня продали в чей-то гарем! О нет, только не это! Вскакиваю на ноги, отталкиваю женщин, бегу куда глаза глядят. Но на пороге стоит огромный лысый охранник. Его руки настолько огромны, весь он настолько мощный, что понятно – даже и пытаться не стоит бороться с таким.
Поворачиваюсь обратно, оглядываю огромное помещение, похожее на кухню древнего замка. Ряд больших печей, на которых стоят большие кастрюли, несколько женщин в белых одеждах хлопочут, нарезая овощи. Те, кто надо мной стояли, сейчас пристально наблюдают за мной.
Невысокая, довольно полная женщина в красной кандуре явно тут главная, все кидают на нее вопросительные взгляды, ожидая команды. Она разглядывает меня с неудовольствием.
– Дикарка! Срочно в баню ее! Иди сюда, девочка, не доставляй нам проблем.
Еще много непонятной мне речи. Явно английский тут больше никто не понимает, кроме меня. Почему она говорит на нем так свободно? Кто она? Ее тоже похитили?
– Вы говорите по-английски? – восклицаю с надеждой. – Помогите! Меня привезли сюда насильно! Я не хочу, мне домой надо… умоляю.
– Алистила Уалейха! – кричит женщина, и даже без перевода понимаю, что она дала команду схватить меня. Потому что на меня тут же бросаются все женщины, что стояли вокруг главной. И охранник у входа тоже, он хватает меня за плечи и поднимает в воздух.
– Отпустите! Хватит! – сама не замечаю, что перешла на русский. – Подонки, сволочи! Что вам от меня надо?
– Нам надо помыть тебя, ненормальная, – скривившись объясняет женщина. – Хватит устраивать истерику. Успокойся. Будет только хуже.
Ее голос и правда успокаивает, да и силы кончаются. Лысый вносит меня в просторное помещение. Повернув голову вижу умывальник, душевую. Мне и правда нестерпимо хочется вымыться. Так сильно, что затмевает остальное. Страх неизвестности. Отчаяние.
– Я просто помою тебя, – говорит женщина.
Меня успокаивает, что мы говорим на одном языке.
– Пусть он выйдет, – прошу тихим голосом.
– Хорошо. Яхруж, Мабрур, – говорит она громиле и тот покидает комнату. – Но он останется у двери, – предупреждающе смотрит на меня женщина. – Если попытаешься что-то выкинуть он сюда ворвется. Ты же не хочешь, чтобы он увидел тебя голой? Позор. Харам.