— А она была из Блэков и рвалась в Слизерин… — недовольно
пробурчала Шляпа вслед мальчику. — Насилу убедила её в Гриффиндор
отправиться.
Малфой получил направление в Слизерин, ещё сколько-то детей, и
Шляпа очутилась на голове Снейпа-Эванса. На глаза Гарри упала
тяжелая фетровая тьма, а в ухо, почему-то в правое, потек-зажурчал
голосок, тихий и вкрадчивый:
— Так-с… Ну, мальчуган, какой ты у нас… разнообразный.
Безрассудства поровну с ответственностью, храбрости не занимать,
трусости… слава Мерлину, есть немножко. Совесть тоже имеется,
причем весьма качественная. Совестливый ты ребёнок, честный. Не в
Слизерин, однозначно. Так, паренёк, слушай меня внимательно! —
перешла Шляпа на деловой тон после ментального анализа. — Под твою
ответственность попала жизнь одного существа, которому ты отныне
очень нужен. Без тебя он пропадет. А так как он уже учится на
Пуффендуе, то тебе следует отправиться туда же. Ну как, ты готов
отвечать за его жизнь и счастье?
Гарри моментально понял, что речь идет о Дереке, и
заволновался:
— Разве он в беде? Он, правда, недавно был в коме, но он же
вышел из неё. И, кажется, здоровым…
— Он волвен, — очень серьезным тоном принялась объяснять Шляпа.
— В наше время многие забыли особенности природы волвенов. А ведь
они никогда не менялись, они очень постоянны в своих привычках и
всегда были такими же, как и сто, и двести, и тысячу лет назад…
разве что продолжительность жизни сократилась.
— Почему? — похолодел Гарри.
— Потому что их чаще стали предавать по незнанию забывчивые
люди. Они забывают, что такое волвен, считают его просто человеком
со странностями или безопасным оборотнем, вот что они думают. И в
этом их главное преступление. Запомни, мальчик, самое главное —
равнодушие убивает волвена.
Гарри растерянно подумал об отце и дядях Дерека, о том, как
прижимистые и жадные до презренного металла цыгане равнодушно
продавали мальчика туда-сюда… Шляпа, очевидно, прочитала его мысли,
потому что грустно хмыкнула и тихо произнесла:
— Предательство родни не равно предательству друга. У родичей
есть законные привилегии, такие, как правообладание. В допустимых
пределах они могут делать с опекаемым родственником всё, что хотят
и что позволяет им совесть. Но ребёнку от этого, конечно, не легче,
для него предательство есть предательство, что бы там ни говорили
законы и генералы, ищущие обходные дорожки своим интересам и
расстреливающие собственных солдат за дезертирство. Просто дружба —
это более личная территория, и предательство друга ранит
сильнее.