Высказавшись, Гарри плечом толкнул Малфоя, сметая с дороги, и
поспешил присоединиться к своим, которые никуда не ушли, а
терпеливо ждали в отдалении вместе со старостой. За ним устремился
восхищенный Невилл, сжимая в руках чуточку сплющенного Тревора.
Староста одобрительно посмотрел на Гарри и заметил:
— Ты не переживай. Твой друг просто с жиру бесится, это со всеми
бывает с непривычки да с наскоку. Вот поучитесь пару дней вместе, и
всё станет как прежде. Поверь, у меня у самого друга на Когтевран
унесло, так он тут частый гость, если не я у него.
Закончив, староста подмигнул Гарри и повел первокурсников
дальше. Общий коридор давно разделился, прошли мимо кухни и
остановились перед картиной. На ней был нарисован сенбернар,
толстый и пушистый. Староста сказал ему:
— Лежать, Барри!
Сенбернар лег на пузо, староста кивнул и обратился к
студентам:
— Как вы думаете, куда его лучше почесать?
— За ушком! — понятливо сообщил Гарри.
— Верно! — одобрил староста и почесал нарисованное ухо.
Сенбернар встал и ушел за раму, открывая проход.
— Проходите, добро пожаловать в гостиную Пуффендуя!
Комнаты оказались одиночными, Гарри долго и с любовью доставал
из чемодана предметы и вещи и раскладывал-расставлял по местам.
Потом сходил в ванную, искупался, почистил зубы и страшно довольный
вернулся в комнату. Нашел на тумбочке возле кровати записку от
отца.
«Поговорим завтра, о Соломоке не беспокойся, его устроили в
вольере, он накормлен и спит. Ты молодец, сынок, я горжусь
тобой!
Папа».
Проснулся Гарри с ощущением радостного ожидания чего-то
чудесного. Сначала он полежал, рассматривая потолок и размышляя — с
чего у него такие чувства? — потом вспомнил: да он же в Хогвартсе,
и на уроках его ждут папа и самые невероятные однокурсники! Откинул
толстое и легкое пуховое одеяло и, одеваясь, параллельно осматривал
свою новую комнату, вспоминая, что и куда он вчера положил…
Так, учебники и тетради на полке над столом, книги и настольные
игры в шкафу, там же, в платяном отделении, одежда. Окон нет, но
потолок и верхняя часть стен светятся мягким янтарным светом, тепло
освещая большую и просторную спальню с огромной роскошной кроватью
с балдахином. На этой мысли Гарри представил себя турецким
падишахом, разлегшимся на подушках, и хихикнул. Окинул взглядом
стоявшие тут и там пуфики, обитые малиновым бархатом и синим
плюшем, квадратные и круглые, очень удобные и уютные на вид.
Наверное, они для гостей. Возле письменного стола с тумбой
притулился скромный стул. Деревянный и застенчивый, он стоял, чуть
отодвинувшись от стола. Гарри улыбнулся, даже отсюда, с кровати,
через полкомнаты видно, какой он надежный и верный, уже ждет его,
студента, который будет сидеть на нем в течение долгих семи
лет.