Вот только за то время, что мы отсутствовали, в курилке появился
ещё один человек. К счастью, он был младше нас по званию.
— Рядовой Костин, почему не на политзанятиях? — первым делом
спросил я, едва мы с Мишаней вошли в курилку.
К тому времени я уже был сержантом, а Мишаня Филиппов
ефрейтором, и за нашими плечами был год службы, вернее, год войны.
Поэтому недавно призванный рядовой Александр Костин, поперхнулся
табачным дымом, дёрнулся, пытаясь встать по стойке смирно, но
махнул рукой, заметив, что мы ржём.
Вообще Саша, был отличным парнем, из которого со временем мог бы
получиться неплохой космодесантник. Поэтому я его всегда выделял из
остальных бойцов подтягивал ему огневую подготовку, давал
дополнительные нагрузки. Ему это не слишком нравилось, но я
старался сделать так, чтобы он пережил свою первую операцию.
— Очень смешно, — пробормотал Костин.
Правда, какие политзанятия, на которых отсутствует секретарь
комсомольской первички и его заместитель?
Да в перерывах между боями на мне ещё висела и общественная
работа. Отличник, комсомолец, вперёд и с песней. Наш предыдущий
старший сержант с большим удовольствием сбросил на меня эту
должность, всего три месяца прошло после того, как я появился на
Полигоне. Тогда я ещё не расстался с мечтой стать офицером, поэтому
охотно взялся за общественную нагрузку. Спустя год, я уже не горел
желанием получить погоны со звёздами, но комсомольской работой
занимался с удовольствием, тем более что в условиях войны, от меня
особо много и не требовали. Так, следить за настроениями, пресекать
пораженческие разговоры, следить за морально-нравственным
состоянием вверенной мне первичной организации. С последним
получалось не очень, но об этом позже.
Филиппов тем временем решил немного пошакалить.
— Есть чё? — спросил Мишаня, у Костина.
В ответ тот показал пачку «Астры» без фильтра. Филиппов
скривился. Я тоже поморщился. Всё-таки стрелять у духов, это
последнее дело. Тем более что им и не выдают нормальные сигареты.
Вздохнув, протянул Мише свою пачку, той же «Астры», но с фильтром.
Мишаня взял сигарету.
— Богато живут наши сержанты, — прогудел он.
— Хамить не надо людям, — оборвал его я.
Мишаня снова разинул пасть, чтобы высказаться, в очередной раз,
но я наступил ему на ногу, потому что как раз показался тот
человек, в адрес которого он и хотел наговорить гадостей.