Далее, не обязанность, но
рекомендация — физические упражнения. Довольно удивительно, «воины
великих господ» проводят тренировки для людей, изучив наши же
тренировочные процессы.
— Сперва использовали свои методы, —
взахлеб рассказывал Дмитрий. — Но даже спортсмены не смогли
пережить их и стали едой. Поэтому воинам великих господ пришлось
искать другие варианты, — староста усмехнулся. — Из них получились
отличные тренера — занятия на тренажерах, бег, гимнастика, хоккей,
футбол. К слову, футбол им очень понравился. А людским парням, —
именно так он произнес, а не «нашим», — ни разу не удалось обыграть
их команду ни в одну игру.
Следующая рекомендация —
интеллектуальное саморазвитие. Чтение книг, изучение истории нашей
цивилизации, культуры, массовой культуры, обучение игре на
музыкальных инструментах, настольным играм и далее в том же
духе.
— Но зачем великим господам все это?
— изумленно выпалила Леся. — Зачем им развивать нас?
Цокая языком, староста покачал
головой:
— Эх, милочка, глупа ты еще совсем.
Это ж просто — лучшие попадают к лучшим великим господам. Вот
будешь достойной, купит тебя воспитанный коллекционер, и будешь ему
на скрипке играть, а наши нынешние великие господа получат за тебя
большую прибыль. А будешь неинтересной и скучной, могут продать
какому-нибудь живодеру в клетку. Ну а коли совсем никаких надежд
подавать не будешь — попросту на мясо пойдешь, как и те, кто
работать не могут.
— Они что, и стариков едят? —
удивился я.
— А чего б не есть? — хмыкнул
Дмитрий. — Только, насколько я слышал, их перерабатывают. А из тех,
кто помоложе и сытнее, — стейк делают. Ну или что-то в этом роде, —
он выдохнул и мотнул головой. — Ладно, не будем об этом. Вы же не
собираетесь пойти на корм великим господам? — мы отрицательно
замотали головами. — Вот и славно.
— Ах да, чуть не забыл сказать самое
важное, — встав из-за стола, произнес Дмитрий. — Беременные
освобождаются от всех видов работ и вдобавок к обычным пищевым
пилюлям раз в два дня получают вкусовые пищевые пилюли. Ну и сам
объем выдаваемого им провианта, естественно, увеличивается. Не
говоря уже о том, что с большой долей вероятности, примерно в
девяносто пять процентов, как говорил великий господин Варрог,
беременную никому не продадут.
— Но пять процентов все-таки
остается? — удивилась Леся.