Человек с пистолетом хотел нажать на курок, но ослепительно
белый луч огня вдруг вырвался из-за спины Киры и охватил ставшую
сразу бесформенной и мутной фигуру. И в ту же секунду вся паутина
вокруг нее исчезла, растворилась. Остались только две черных
ниточки, одна – соединившая ее и Милана, другая соединяла ее и
художницу.
Сквозь ниточки она ощущала страх и беспокойство Милана,
удивление и непонимание девушки. Эмоции и эмоции.
Кира поняла, что наконец может отпустить Улю, которая даже не
пыталась вырваться из сжимающих ее объятий. Вокруг воцарился хаос.
Несколько мужчин лежали на площадке паркинга без признаков жизни,
другие сидели на земле, схватившись за голову, и издавали
однообразное громкое мычание. Люди бросились к автомобилям, кто-то
в ужасе бежал в лес, кто-то звонил в полицию.
– Что ты наделала, ведьма! Отпусти ее!
Музыкант уже стоял прямо перед ней и внутри у него пылал свой
черный костер.
– Я не могу, не умею. Это произошло случайно.
– Чего хотели эти люди? И как ты справилась с ними со всеми? Я
думал, они хотят забрать Ингу!
Не дожидаясь ответа, мужчина повернулся к художнице, которая до
сих пор растерянно смотрела на Киру. Потом он сделал что-то, что-то
совсем незаметное, неуловимое, и ниточка лопнула, разорвалась,
исчезла.
Из дверей бара напротив, пошатываясь, выбрался бритоголовый
мужчина в черной куртке, сделал несколько неуверенных шагов и
рухнул поперек входа. За ним показались Милан и Генрих, которые
тащили, ухватив под мышки, какого-то человека. Увидев Киру, чех
помахал рукой, но сейчас ей было не до него.
Музыкант вновь повернулся к ней, и выражение лица у мужчины было
совсем недоброе. Но тут художница, видимо, пришедшая в себя,
схватила своего друга за плечо.
– Нет, Андрэ! Она совсем не такая, не надо. А он... Это был
охранник из театра!
Мужчина положил руку сверху на руку своей девушки.
Чувствовалось, что он постепенно успокаивается.
– Кира, Кира, у тебя кровь! О матерь божья! Этот человек в тебя
стрелял!
Только в этот момент девушка ощутила жжение и боль в правом
предплечье. Она прикоснулась и сразу отдернула руку, ладонь была
липкая от крови. Девушка почувствовала дурноту. “Значит он
успел…”
Уршула торопливо вытащила из сумки платок и пыталась зажать
рану. Ткань почти сразу пропитался кровью.
– Надо вас перевязать.