- Привет, - беру трубку, и здороваюсь с приятелем, которого
чертовски рад видеть. – Отец уступил свое свидание? В этом месяце оно
последнее.
- Да, уступил.
- Я рад, - искренне говорю, ведь так оно и есть.
Один лишь Серый, хоть и раздражает меня своим двинутым
энтузиазмом, но зато не смотрит, как собака побитая. И не жалеет меня, как отец
с матерью. Просто поддерживает, и этого достаточно.
- Ева… что о ней слышно? Ты звонил ей?
- Давай лучше о тебе поговорим.
- Серый, давай лучше о Еве. Меня достали эти хреновы тайны.
Просто скажи, где она, и как она! – как же бесят эти недомолвки, а о Еве все
предпочитают молчать, и даже родители, которые узнали нашу с ней историю, глаза
отводят.
- Каникулы. Дома она, - отрывисто отвечает Штерн. – Мы не
общаемся, и хватит на этом.
- Не хватит. Твою мать, ты можешь нормально объяснить мне,
что случилось? Она не выходит на связь?
Серый криво улыбается, и пожимает плечами. Не хочет говорить
о ней, или…
- С ней все в порядке? Хоть это скажи! – прошу, а сам
холодею: вдруг с Евой беда, потому все и молчат о ней, чтобы меня не
расстраивать.
- С ней все в порядке. Говорю же, каникулы, она дома. Не
местная ведь, уехала. Я вот зачем пришел, - лицо друга застывает маской, скулы
заостряются. – Я женюсь скоро, Яр. Свадьба в сентябре.
Первая мысль – на Еве женится. Я в СИЗО, Серый на свободе, и
выбор очевиден: зачем ей насильник, если рядом есть Сергей Штерн, который
безумно влюблен?
Тогда все логично и все понятно.
… - на Насте. Она скоро станет моей женой, я должен был тебе
сказать. А еще знай: совсем скоро ты выйдешь, сейчас я могу тебе это пообещать.
На вокзале шумно, народ с чемоданами, все целуются,
провожают друзей и близких.
Идем с мамой по платформе, я ем мороженку.
Три месяца назад я так же шла, держала в руках вафельный
стаканчик, а потом меня окрикнул он.
Сергей.
Он женится, и это в голове не укладывается, тогда, на
перроне, мне показалось на секунду, что я ему нужна, правда.
Но он женится.
Эта мысль всю ночь калечила мозг, и на утро никуда не
исчезла.
И я роняю мороженку.
- Ева, ну что ж ты, - огорчается мама и быстро смотрит по
сторонам. Носком туфли пинает вафельный стаканчик с дороги. - Рассеянная ты
какая-то, - он везет чемодан, колесики скрипят. Она косится на меня. - Ты
сама-то доедешь? Не заблудишься?