Дальше все
было делом техники: отношения, переводы, личные дела и вот моя
супруга служит в бывшем штабе 32 Армейского корпуса на улице
Павленко в Симферополе.
Я часто
вспоминаю ту историю с доброй улыбкой – молодость, уверенность в
своих силах, лихой наскок и приз в виде супруги. Даже по прошествии
стольких лет, и так внезапно и нехорошо закончившегося этого брака,
я все равно горжусь собой. Наверно это один из самых ярких эпизодов
моей тогдашней жизни.
Дальше все
пошло по накатанной - служба, командировки, долгожданное рождение
сына, но потом грянул февраль 2014-го года. Власть в Киеве
рассылала импотентские приказы, не поддаваться на провокации, и,
при этом, требуя не допустить попадания штатного оружия в руки
«правосеков». Помню, как спешно минировались здания, на
конспиративные квартиры вывозилась секретная документация и сервера
с уникальными базами данных. При этом, сотрудники, выходящие на
службу, принципиально не вооружались даже табельным оружием и в
случае штурма зданий, должны были обороняться чуть ли не швабрами и
стульями. Поэтому я тогда, даже умудрился свой личный тюнингованный
СКС притащить на службу, чтоб в случае чего иметь хоть какую-то
огневую мощь и увеличить шансы на выживание.
После того
как озверевшие нелюди сожгли под Конотопом автобусы с крымчанами, и
многих просто забили палками, а выживших гоняли по полям и
устраивали импровизированное сафари, всем стало понятно что с этой
обезумевшей стаей нам не по пути.
Когда в
Крыму появились «зеленые человечки» и наше управление взяли под
жесткую охрану коллеги из-за Керченского пролива, то мы
успокоились. Чуть позже, убедившись, что в ближайшей перспективе
пострелюшек и всякого экстрима не намечается, уже начали смотреть
на все происходящее в роли статистов, знающих, ну может чуть больше
– агентурная сеть и службы перехвата работали в прежнем режиме,
только в Киев, собранная и систематизированная информация, уже не
передавалась. Да, в принципе, такой возможности уже и не было.
Специалисты народного ополчения как-то уж слишком профессионально
вывели из строя все основные каналы связи и у нас, и у
пограничников, и у вояк. Общаться с Украиной могли только по
простым телефонным каналам и интернету, но по всем писанным и
неписанным правилам, никаких серьезных распоряжений таким образом
нельзя было передавать и тем более получать. Уровень достоверности
минимален и есть определенный порядок и выделенные защищенные
каналы, по которым должны были передавать распоряжения боевого
управления в особый период. Поэтому поднять по тревоге воинские
соединения Крыма или хотя бы дать команду на вскрытие пакетов,
которые хранятся у любого оперативного дежурного, новое
правительство Украины просто физически уже не могло.