Пограничники, поругавшись с крымским руководством
«Укртелекома», как-то смогло найти точки воздействия, и ремонтники
со скрипом поехали восстанавливать одну из релейных станций,
пользуясь надерганными с других точек запчастями. Но такая связь
проработала всего несколько минут – снова приехали ополченцы,
извещенные кем-то из руководства крымского «Укртелекома», которым
тоже очень не хотелось жить под отморозками бандеровцами, и вывели
оборудование из строя уже окончательно и бесповоротно.
Ну а затем
все было просто: «Вежливые люди», вооруженные ополченцы на
блокпостах, растерянные украинские военные в дореволюционных
«брониках» и поношенных камуфляжах, «поезда дружбы», качественный и
профессиональный отлов провокаторов и диверсантов. Референдум и
эйфория от того, что те волны ненависти ко всему русскому, что
годами накатывались на Крым со стороны Киева,
прекратились.
Кто захотел
– остался, кто нет – на пенсию, или уехали на Украину и скоро стали
нашими противниками.
На фоне
таких судьбоносных и для Крыма, и для России, да может и для всего
мира событий, у меня в личной жизни произошли не сильно хорошие
изменения – супруга, забрав сына, уехала на Украину. Утром уходил
на службу - была, а вечером вернувшись – нет ее, нет сына, части
документов и вещей. И всего лишь одна короткая записка на столе,
которая все объясняла: «Ненавижу вас москалей».
Видимо,
зная, где я служу, предполагала, что могу остановить ее, повлиять
на выбор, поэтому и поступила вот так вот продуманно и фактически
по всем правилам конспирации реализовала операцию по эвакуации. Ее
понять можно – все родственники на Украине, да и тем, кто вернется
из Крыма, обещали золотые горы, вот и приняла решение вернуться. Ну
что ж, Бог ей судьба. Потом, через пару лет на связь через скайп
вышел сын и задал один вопрос «Папа, почему ты предал Украину?».
Что я мог ответить, если ответ его не интересовал и сам вопрос
звучал в виде приговора.
Было
тяжело. Да и на новой службе к факту побега супруги отнеслись очень
внимательно и долго мурыжили всякими проверками. Хотя, практически
всех, кто перешел из крымского управления СБУ в ФСБ, долго и
тщательно проверяли, такова уж специфика работы. Да и не
безпричинно – были случаи прямого предательства среди перешедших и
это сказывалось на доверии к остальным.