Я еще пару
раз постучал, привлекая внимание, покричал, но меня, типа легавого,
уже в открытую просто послали. Я так и думал, поэтому двумя
выстрелами в одно место устроил в двери небольшую пробоину в
верхней части, в которую, свесившись с крыши землянки, закинул
газовую гранату, сделанную из обычного газового баллончика. Прошло
несколько секунд, и я явственно услышал крики боли, ужаса, ну и
конечно жесткий кашель.
Я мог
только представить, что там сейчас творилось. В подъезде
пятиэтажки, если выпустить газовый баллончик, люди по квартирам
начинают вешаться, а тут в закрытом пространстве, причем с не очень
хорошей вентиляцией... Явно получился небольшой Армагеддон местного
разлива. Прошло несколько секунд, и дверь чуть ли не слетела с
петель от сильного удара и из землянки полезли рыдающие и кашляющие
бандиты, правда было их немного – всего четверо. А я уже, честно
сказать, стал беспокоиться как буду всю эту ораву
контролировать.
Возникла
мысль относительно запасного выхода из атаманской землянки. Обычно
бандеровцы в своих схронах обязательно устраивали запасные пути
эвакуации при обнаружении убежища. Но сейчас у меня просто не было
ни сил, ни времени проводить поисковые мероприятия и качественно
блокировать пути возможного отхода. Оно мне надо, еще по ночному
лесу устраивать догонялки за людьми, к которым я не имею вообще
никакого отношения. Помогу людям, так в основном, возьму
какие-нибудь сувениры и к вечеру вернусь к месту силы и чухну
обратно в свое время. Поэтому - убегут, значит убегут, пусть
местные полицаи занимаются наведением порядка, я и так тут
наследил, наштамповав жмуриков. Надеюсь, потом не спросят, хотя
тайга и не такие тайны скрывала. С другой стороны вряд ли бандиты
при строительстве землянки предусмотрели противогазовые перегородки
на случай если их попытаются выкуривать.
Широкие
длинные строительные стяжки быстро решили проблему с пленными, и
четыре кричащих и извивающихся тела со связанными за спиной руками
распластались на поляне, недалеко от костра.
- Семен, -
позвал стоящего недалеко сына шамана, который все еще держал лук с
наложенной на тетиву стрелой, в готовности завалить любого, кто
попытается выказать неповиновение Великому Катрану. Он тут же
повернул ко мне голову.
- Слушаю,
Великий Катран.