Дусе снилась бабушка. Матрена Ивановна строго смотрела на неё, и качала головой, словно укоряла за что-то. И Дуняше было невыносимо стыдно, хотя она пока не знала, что именно натворила. Пыталась во сне за бабулей бежать, но та, стоя на месте, всё равно оказывалась недосягаемой. И страшно становилось, и жутко любопытно, почему старушка не желала приближаться к ней.
Проснулась девушка внезапно, почувствовав, как кто-то шевельнулся рядом. Села в постели, с опаской посмотрела вправо. За окнами только занимался серый рассвет, по углам спальни притаились тени. Лёха тоже не спал, молча разглядывал её, и легонько поглаживал кончиками пальцев по обнаженному бедру. Дуся отодвинулась, натянула его рубашку ниже, и подняла ноги к подбородку.
— Красивая ты спросонья, Евдокия Иванна. — улыбка на губах парня была задорной, в глазах искрилось восхищение.
Дуся смутилась, потупила взгляд, и торопливо соскочила. Поежилась от холода, быстро схватила юбку с пола, а со спинки кресла кофточку.
— И тебе доброе утро. — сухо сказала, пятясь к окну. — мне домой пора. Папа, наверное, там всех на уши поднял. Можешь не переживать, я вас не сдам. Уже бы это сделала, если бы захотела!
Лёха поднялся, отбросил одеяло на кровать. Дуся отвернулась, старательно пряча глаза. Он был обнажен по пояс, и ей не хотелось на него глядеть. То есть, очень хотелось, конечно, еще разок посмотреть на красивое мужское тело, но она упрямо не признавала этого желания. Еще чего! И никакой он не симпатичный, обычный парень. Чего она так боится его?
В том-то и дело… Не самого Лёху боялась Дуняша, а его привлекательности. Лгать себе-то какой смысл? Нравился он ей, ладошки вон аж зудело, до того тянуло прикоснуться к литым бицепсам или потрогать сильные плечи, грудь с черными волосками погладить. Грешные мысли сбивали с толку. Не о том надо сейчас думать.
— Чё сбежала сразу? — усмехнулся Змей, надвигаясь на неё, и прижимая руку к раненому плечу. — ночь в одной постели провели, и ни хрена, а щас вдруг страшным я стал?
— Я тебя не боюсь. — заявила Дуся, и отчасти это было правдой. — как ты себя чувствуешь?
— Паршиво. — поморщился он, покосившись на повязку. — ноет, сука. Ты бы проявила чуток заботы, что ли…
— Я тебе вчера пулю вытащила, этого что, мало? — возмутилась она, прижавшись спиной к выемке стены между окном и шкафом.