Видимо, мой строгий тон возымел действие, и пушистый комок
поник. Глазки заблестели так, будто тиин сейчас расплачется.
– Прости, Эл.
– Ладно, это ты прости, – смягчилась я. – Иногда я бываю
строгой. Что поделать, профессия накладывает отпечаток.
Бережно закрыв ящичек, выдвинула следующий...
А там… ёлки-палки, да это же настоящее сокровище! Два стетоскопа
– акушерский деревянный с двумя раструбами, и обычный в виде
короткой трубки.
Я повертела их в руках, рассмотрела со всех сторон, отмечая
странные клейма. Вот то, без чего не обойдётся ни один врач. И
сердцебиение плода выслушать, и тоны сердца, и лёгкие. Когда-то
лекари нашего мира пытались распознать звуки, прикладывая к груди
или животу ухо, пока Рене Лаэннек не догадался свернуть в трубку
листы бумаги, чтобы не прижиматься к груди молодой дамы и не
смущать бедняжку. Разве мог он заранее знать, что это приведёт к
изобретению столь полезного инструмента?
– Ну, всё. Теперь я с вами не расстанусь, – прошептала себе под
нос. Буду ходить на приёмы только со стетоскопами. Если местные их
не видели ни разу, то мне это только на руку – будут говорить, мол,
магичка волшебными штуками пользуется, колдует!
– Какая-то ты подозрительно довольная, – Пискун уселся на край
раструба. – Как будто клад нашла.
– Это и есть клад, мой пушистый друг. А ну-ка, что у нас вот
здесь?
Я открыла следующий ящик. Металлический блеск, плавные изгибы,
цепочка…
Что это? Неужели то, о чём я думаю?
Я покрутила в руках чудо-инструмент. Да, это и правда похоже на
акушерские щипцы, только на их устаревшую версию. Они выглядели как
две неперекрещивающиеся ложки на цепочке и были абсолютно
нефизиологичными.
– Это что ещё за инструмент? – поинтересовался Пискун. – Эллен
его ни разу не использовала.
– Не удивительно. Им можно нанести больше вреда, чем пользы, – я
пощёлкала металличекими ложками и положила на место. – По идее эта
штука должна помочь младенцу родиться.
Если верить истории, акушерские щипцы были придуманы ещё
древними греками, но в тёмные века о них благополучно забыли, как и
о большинстве открытий античности. А что? Помер ребёнок или мать?
На всё воля Божья. Или повитуха ведьма виновата.
– Брр, жуть какая! – поёжился пушистой комок. – Я даже
представить не могу, как надо ими пользоваться. Я бы сбежал на
месте рожающей женщины, если бы такую страсть увидел.