В глубине души я уже знала ответ, хоть он и казался совершенно
безумным. Немыслимым.
Я дрожала, но отвернуться было невозможно, будто от меня к нему
протянулась незримая цепь. А после...
Наши взгляды, наконец, встретились.
Что он мог разглядеть здесь, в толпе тёмных фигур, на верхней
галерее пещеры? И всё же мы смотрели друг другу в глаза. Бесконечно
долго, не мигая, и, кажется, даже не дыша. Взгляд его колол, резал
по живому, вскрывая все мои постыдные мысли и тайны. А глухая
тоска, которую я загнала в глубины души и разума, заворочалась
разбуженным зверем, заныла, заскреблась, напоминая, что я вовсе не
та, кем меня хотели видеть отец и Верховная жрица.
А потом пришло отрезвление. Оно выбило из груди воздух, и я
отпрянула во мрак. Сжалась в комочек, пытаясь унять суматошное
сердце.
Бах! Бах! Бах! Пульс стучал в висках, как молот.
А лестриец смотрел туда, где ещё недавно торчала моя макушка.
Ждал, когда высунусь, чтобы…
Что? Утащить в своё логово?
Глупости. Бред! Быть такого не может. Но, как бы я себя не
разубеждала, холод прокрался по рукам, скользнул за пазуху.
Ох, Рамона, доиграешься когда-нибудь... Но Матерь Гор сегодня
была на редкость милосердна, и вскоре процессия двинулась прочь.
Лестрийцы шли, чеканя шаг. Уверенно и слаженно, как люди, привыкшие
к битвам. Они почти миновали пещеру Семи Врат и скрылись в тоннеле,
но я всё смотрела и смотрела в спину незнакомцу, будто кроме него
здесь никого не было. Будто он заслонил всех собой.
Мысленно касалась плеч, трогала волосы, спину… Это длилось и
длилось, как навеянный молитвами сон, как наваждение. И выдохнуть я
смогла лишь тогда, когда хлопнула тяжёлая дверь.
– Вы видели?
– Так глядел! А взгляд-то звериный…
– Интересно, на кого?..
– Я даже перетрусил... – тут же загомонили ребята, а Сора сжала
мою руку в своей вспотевшей ладони.
– Рамона, капюшон!
Этого ещё не хватало. И когда только успел соскользнуть? Упал в
самый неподходящий момент, едва не раскрыв меня.
Вернув капюшон на место, я на ватных ногах двинулась к выходу.
Перед глазами всё стояло это лицо...
– Ох, чуть не умерла, когда он посмотрел в нашу сторону, –
возбуждённо затараторила Сора.
– Ага...
– Не удивлюсь, если этот лестриец и есть Зверь-из-Ущелья!
Дрожь пробежала по спине, и я передёрнула плечами. Мы слышали
краем уха сплетни об этом человеке: он прекрасно ориентировался в
горах и отлавливал беглых каторжников и прочий сброд, опасный для
нас и для лестрийцев. Мой суровый отец, всегда относившийся к
чужакам с презрением и недоверием, отзывался о нём уважительно.
Даже несмотря на то, что Зверь-из-Ущелья был безжалостным
убийцей.