— Твоя взяла, боярин. Я согласен.
— Очень мудрое решение, — не выказывая никаких эмоций проговорил
Коновницын и взмахнул рукой.
От боярина тут же протянулась тонкая кровавая нить и начала
мягко наполнять собой правую монолитную дверь. Пространство ощутимо
завибрировало от невероятного количества источаемой Коновницыным
энергии.
Защитные конструкты на стенах замерцали от возникшего
чрезмерного давления.
Просто стоять на ногах стало в десять раз тяжелее, и, чтобы
снова бессильно не рухнуть на пол, я с усилием толкнул свое тело в
свободное кресло. Королевский красный бержер жалобно скрипнул, но
выдержал мое неуклюжее падение.
Коновницын одной единственной техникой кровавой родовой печати
задействовал количество энергии равное примерно пятнадцати
среднестатистическим источникам Архимагов.
При этом внутренние потоки боярина не истощились ни на единый
процент.
Ох не того одаренного в этом мире прозвали чудовищем. Хотя,
только такой монстр как мой дед и смог бы противостоять
бессмертному боярину Коновницыну.
В голове не укладывалось как такой монстр еще не подчинил себе
всю планету в этом мирке. Сомневаюсь, что здесь есть хоть один
одаренный, способный остановить Коновницына в реальном бою.
Только вот какое дело. От таких мыслей я не испытываю ни капли
страха. Скорее наоборот, мое тело пылает в предвкушении. Мой мозг
воспринимает ситуацию не иначе как брошенный вызов. Указывает мне
промежуточную отметку, до которой я должен дойти.
Так и хочется найти тот единственный способ убийства и содрать с
высокомерного боярского хлебала его самодовольную ухмылку. Весь мир
для него лишь скучное кино, а человеческие жизни игрушки в его
руках. Имея такие возможности и мощь восемь сотен лет, куда боярин
их направил?
На поиск способа стать еще сильнее и еще могущественнее. Это
было тем, что я не мог понять и принять в мировоззрении боярских
свиней.
— Что тебе от меня нужно, боярин? Клятва на крови девственниц?
Печать? Может быть, договор? Или как скрепляли договоренности в
твое время? Жертвоприношениями? — интересовался я, до сих пор
тщетно пытаясь преодолеть блок потоков, установленный
Коновницыным.
Силен, сволочь. Даже спустя столько времени мне не удается
разорвать оковы, хоть я и прекрасно вижу каким образом соткан этот
конструкт.
— Рукопожатия будет достаточно, — меланхолично отозвался
Коновницын и я тут же протянул руку, стремясь быстрее покончить с
формальностями.