В конце концов, это просто девушка.
Восемнадцатилетняя, к тому же. Сомневаюсь, что обладает достаточными навыками,
чтобы в случае даже попытки побега добиться успеха.
Сажусь на корточки и вдруг замечаю, что она ещё и
спит. В таких вот условиях, и всё равно умудрилась уснуть. Кажется, совсем
ослабла.
Укол незнакомого прежде болезненного сожаления на
какой-то момент сбивает дыхание. Но быстро беру себя в руки и перестраиваюсь.
Эмоции мне только помешают.
Сажусь рядом с Мариной и легко отстёгиваю наручник.
Да, как и думал, запястье уже красное, полоса глубокая получается, наверняка
болеть будет. Надеюсь, рука хотя бы не затекла настолько, чтобы к серьёзным
последствиям привезти. Осторожно прощупываю, проверяю.
Девчонка испуганно дёргается во сне, и я сжимаю
челюсть. Ощущение, будто собираюсь топить раненного котёнка. К счастью, во мне
ещё живо воспоминание, с какой враждебностью она смотрела на меня совсем
недавно. Дух в ней есть, ещё какой. Это спящей Марина кажется трогательной и
невинной, а по факту мы по разные стороны баррикад. И контроль должен быть в
моих руках и мыслях. Да, она мне нравится, но, похоже, это придётся
окончательно отбросить.
Укладываю её на кровать, раздумывая, стоит ли
разбудить и накормить, или пусть поспит, а потом поест. Решаю, что лучше
второе. Надо будет ей что-нибудь принести.
Выхожу почти сразу, резко даже, только и успеваю,
что бегло осмотреться. В комнате нет никаких лазеек для бегства, включая даже
окна. Во-первых, братец и вправду подсуетился, и они ведут на скалистую
местность, почти что овраг. Во-вторых, заколочены снаружи.
Так что пусть Марина спит спокойно и максимально
комфортно, насколько это возможно в таких условиях. Отсюда всё равно не
выберется.
Пожалуйста, пусть всё это окажется только страшным
сном... Пусть я открою глаза, и передо мной будет моя спальня. Ну запомнились
мне глаза того человека, сына главного папиного конкурента, вот и приснилось
такое. Бывает. Ведь это гораздо более реально, чем если бы меня и вправду
похитили!..
Перестаю дышать, осторожно открывая глаза.
Увы. Передо мной всё та же маленькая комнатка. Свет
выключен, но, кажется, уже утро. Ведь совсем не темно. Настолько, что я вижу
всю обстановку, которая не менее скудная, чем казалась мне как только я
очнулась тут. Разница только в том, что теперь я не прикована наручником, а
лежу на кровати. Хорошо хоть одета.