– Прости меня, пожалуйста. Что ты хочешь, только скажи...
Ну вот, поели, теперь можно и поспать. Повернувшись на бок и
накрыв ухо рукой, чтобы не слышать плач, Я провалился в дивный
сон.
Уже ночью ко мне зашёл Мирко с лампадкой в руках. Сжигаемый жир
пах горкло и сильно коптил, сев на стул, легонько потрепал меня по
плечу. Проснувшись, хотел было спросить Горбуна, но он прикрыл мне
рот рукой. Достав дощечку и вытянув фитиль, принялся чертить
буквицы.
"Как ты болит где, ходить можешь". Убедившись, что Я прочёл,
указал пальцем: молчи. Протянул мне Клин. "Хорошо, болят только
глаза и грудь немного. Сейчас попробую".
Откинув покрывало, только сейчас понял, что был полностью нагой.
Мирко ощерился, что в бликах пламени выглядело угрожающе, но второе
зрение показывало, что он просто смеётся. Я всё чаще доверял именно
Таланту и заметил, что стал чётко определять эмоции.
Мирко протянул мне комплект одежды, что Я всю дорогу до городища
нёс с собой, и даже короткие штаны, каких Я так стеснялся. Быстро
одевшись, глянул на горбуна. Убийца хитро улыбался, Я требовательно
протянул руку. Немного расстроенно ослабил кисть с тростью, передал
мне обувь. Коричневые, из мягкой кожи сапожки, на маленькой подошве
с утягивающими ремнями и крупными застежками из кости. Примерив,
покрутил ногу на пяточке, любуясь обновкой. Оправившись, поглядел
на своего спутника. Тот, приложив палец к губам, потянул меня
тёмными коридорами по известному ему одному пути.
Дойдя до очередного перекрёстка, мы резко повернули налево и
зашли в неприметную дверь. Зайдя внутрь, горбун сноровисто задвигал
ящиками, освобождая проход; у дальней стены отодвинул тряпку,
указал на нишу в стене. Подсадив меня в неё, знаком показал слушать
внимательно, а сам сел на ящик и стал терпеливо ждать. Через долгое
ожидание раздался условный стук по дереву. Я превратился в слух,
пытаясь уловить звуки. Раздался скрежет отодвигаемой задвижки,
затем твёрдый голос, очень мне знакомый.
– Подожди за дверью и проследи, чтобы нас не подслушали, потом
проводишь гостя. А ты проходи.
– Малец не принял угощение. – Голос был тихий и вкрадчивый.
– Отчего же? Подарок был плох или пожалели капель в воду?
– Сам выбирал. Сиротка Забава – ладная девка, да и накапал я
изрядно, мертвый бы поднялся.
– Ты меня огорчаешь. Может, кто надоумил его, или мы поздно
зашли?