– Прости меня, не признал. Твоим ближникам я лично принесу еды и
питьё. А вечером одеяло подам.
– Скажи мне, кто гвардию позвал в корчму?
– Дык народ кликнул. – Вжав голову в плечи, воровато огляделся
тот. – А кто именно, то мне неизвестно, не запомнил.
– А на одёжке, случаем, не королевская лилия была?
Глядя на испуганные глаза тюремщика и применив Талант, Я получил
ответ на свой вопрос.
– Дай тебе Отец-Небо и Мать-Земля мира и здоровья, за заботу о
заключённых под стражу. Бывай, пойду виру собирать, глядишь, успею
за седмицу, а? Как думаешь?
– Трофеи очень любит старьевщик Жак, что у стены промышляет
поделками, иди с Храмом, и так меня под плети чуть не подвёл. И не
держи зла, служба такая, – отвернувшись в сторону, произнёс
раскрасневшийся от оплеухи острожник.
– Пойдем перекусим да слухи послушаем. Угощаю, когда ещё смогу
по мордам тюремщикам дать? Грешно не отметить, – подмигнув глазом,
сказал Третьяк.
– А старшие братья твои где?
– Дык сгинули. В пустоши один остался, второй на мятеж ушёл, там
его и упокоили. А ты как познал, что я не один? Это Талант?
– Это имя твоё, значит третий. Старший Первак, второй Вторник
или Вторяк. Затем ты. Обычно в таких семьях, если земля даст, много
детей, до семи, а то и более.
– Шестеро нас было. Маменька боялась седьмого носить, оттого что
Папенька у нас тоже седьмой был. Так что младшенький мог много бед
принести. Осталось только двое. Я и Марфа. Вот и корчма та, что
целая, тут наши, должно быть. Заходь.
Корчма пахла потом, кислой хреновиной [4] и разлитой бражкой.
Сдвинутые столы, разной высоты, засыпаны лоханками со снедью и
перевернутыми пустыми кружками. За столом – порядком захмелевшие
ребята из выводка и незнакомые мне люди. По кругу шла братина,
наполовину пустая. Местами люди лежали на столе или на свободных
лавках, икая и громко отрыгиваясь.
Нас заметили, и кто-то громко крикнул:
– Да это же два героя: Светоч и Третьяк Дырявое плечо. Вот так
встреча, айда к нам!
Удивление, безразличие и стыд. А вот со стороны отдельного стола
потянуло повышенной заинтересованностью, с толикой растерянности.
Так и есть – серая личность со знаком Пастыря на рубахе. И впрямь
Курва. Сонный и помятый соглядатай быстро отвернулся, с повышенной
скоростью наворачивая овощи. Хозяин корчмы, с крестом на шее,
заполнял кружки и следил за порядком.