— Согласен
и беру, — словно сквозь вату долетел до меня голос Фрэйдара. Я
смотрела, как двигаются его четко очерченные губы, а потом он вдруг
крепче сжал мои пальцы, и я очнулась, поняв, что и он сам, и жрец
чего-то ждут.
Видя мое
замешательство, жрец поспешил повторить:
— Берешь ли
ты, Карина из рода Эйли, в мужья эльдирра сапфировых
драконов Фрэйдара Д’аор Райдаллиара? Согласна ли ты стать
его супругой и взять на себя следующие обязательства, — жрец
прокашлялся, чтобы продолжить: — Хранить верность своему супругу,
быть его опорой во времена невзгод и испытаний, почитать его как
своего господина, не выступать против его воли и способствовать
преумножению рода сапфировых драконов?
Я встрепенулась, будто очнувшись ото
сна, слишком завороженная блеском синих глаз Фрэйдара. Слова про
господина и преумножение драконьего рода мне совершенно не
понравились. Не хочу я ничего преумножать!
Мне вдруг безумно захотелось сбросить
фату и, подхватив платье, убежать отсюда далеко-далеко. Я
неосознанно дернулась, но Фрэйдар крепко держал мои руки. Увидев,
как он вопросительно приподнял бровь я, сглотнув, хрипло
ответила:
—
Д-да.
— Согласны
и берете? — настаивал жрец.
— Я не буду
называть тебя господином, — прошептала я Фрэйдару. — И преумножать
твой род тоже, мы же договаривались.
Дракон
недовольно фыркнул.
— Это и не
потребуется. Просто заверши клятву как полагается, — велел
он.
— Что ж, в
таком случае, согласна и беру.
Жрец
кивнул, а Фрэйдар облегченно выдохнул, а потом кивнул жрецу,
приказывая продолжать.
— Именем
Очищающего Огня я заключаю ваш брак и скрепляю его перед ликом
богов и предков.
Положив
свои высохшие руки поверх наших, жрец забормотал что-то на
непонятном языке. Над нашими кистями вдруг вспыхнуло василькового
цвета сияние. Жрец убрал руки, но сияние не погасло. Бархатная
лента, которой мы были связаны с Фрэйдаром, исчезла, а надписи,
превратившись в серебряные кольца, будто впечатались в его и мою
кожу, обвив запястья. Через секунду вверх поползли стальные узоры,
на глазах разрисовывающие кожу моих рук сияющей краской. Больно не
было, но от этого мне стало еще страшнее.
Я снова
дернулась, пытаясь избавиться от этой метки.
— Так и
должно быть, — успокоил меня Фрэйдар, заметивший мою тревогу. — Они
исчезнут после того, как мы произнесем слова отречения.