Опять же Нэвра за него
заступалась.
Как бы Огайра не хотел в тот момент
довести до конца начатое, ему, как и Таймару, пришлось придержать
коней нравственного гнева и включиться в процесс спасения
Роглуара.
Когда вся экспедиция была переброшена к сплошной стене
Каовельского леса, Огайра уж было подумал, что его миссия на этом
завершена, но тут этэри стали просить его последовать с ними и
дальше.
– Ты не можешь оставить нас один на один с этой шаровой молнией,
– шипела ему в ухо Нэвра, оттащив подальше от князя, который
дипломатично изображал интерес к местной растительности. – Мы не
маги, мы этэри и не знаем, что с ним делать, если ему вдруг не
понравится прим каовельцев. Представь, какое пожарище он может
устроить в комплексе, если ат-этэри вдруг не падут ниц перед его
могуществом.
Огайра хмыкнул, оценив солдатский юмор виху, и понял, что
воительница права. Если в комплексе нет магов, а этэри Каовельи не
так сильны, как валамарские, то против неуравновешенного колдуна
они не выстоят.
– Зачем же ты тогда потребовала взять его с собой, если он так
опасен? – задал маг резонный вопрос.
– Долго объяснять, – дернула головой виху, и Огайра понял, что в
тайные интриги их маленькой компашки его так сразу не посветят.
– Хорошо, – обречённо вздохнул он, поняв, что честь не позволит
ему бросить землячек на произвол судьбы. – Я пойду с вами.
В Каовелью Огайра не хотел идти по той же самой причине, что и
Таймар. Он не знал, сработала ли пелена невидимости, накинутая им
на «валамарскую десятку» поласкавшуюся в золотом бассейне
Гессонита, когда они перебирались в Валамар. Если ат-этэри признают
в нём виновника тех далеких событий, его, пожалуй, сошлют в
демонический круг или запечатают в Древе жизни. И что из этого
хуже, он не знал. Но выбора у мага, в общем-то, не было, ведь
подвергать опасности священную долину, пропуская туда обезьяну с
совершенным оружием – это преступление против всей Пирамиды
Сата.
Пока пробирались в темноте сквозь лесные дебри, этэри окоченели
так, что Огайра беспрестанно слышал, как они отбивают военный марш
своими зубами. Несколько раз он видел, как Таймар подходил к
Китэрии и пытался взять её на руки, чтобы согреть своим теплом. Но
лилулай каждый раз уворачивалсь от его заботы, и маг понял, что они
повздорили.