Возможно, если бы подобную историю мне рассказали о ком-то
другом, и я не имела к ней отношения, я бы пожалела бедную женщину.
Но я имела к этой истории самое непосредственное отношение. Семь
лет назад Юлия разрушила мою жизнь, пусть в душе и ворочались
зачатки сочувствия, но сил простить её я не находила. Слишком много
боли и горечи выпавших на мою долю сделали меня чёрствой и
циничной. Она сама выбрала свою судьбу, ведь как говорится: на
чужом несчастье счастья не построишь.
— Когда-то я поступила подло и предала тебя, но, как видишь,
жизнь меня наказала. Похоже, во вселенной есть некая
справедливость, будь она не ладна, ты сейчас на вершине жизни. Ты —
звезда, тебе завидуют, поклоняются, мечтают о тебе, а я — никто,
обречённая вечно быть одна, — горько произнесла Юлия.
— Ты правда думаешь, я порадуюсь твоим несчастьям? — приподняла
я удивлённо бровь.
— Наверное. Ведь признайся, ты наверняка не раз мечтала
отомстить, — ответила девушка.
— Мечтала, — к чему отрицать очевидное, — но твои проблемы мне
удовольствия не доставляют. Только и простить я не способна.
— Значит, не простишь?
— Нет.
— Ну, почему ты такая? Всегда была такой: упрямой и
категоричной. Марусь, семь лет прошло, и судьба сама воздала
каждому по заслугам. Так отпусти прошлое, прости меня, пожалуйста.
Мне правда это нужно.
— Так нужно?
— Очень.
— Хорошо. Считай, я тебя простила.
— Маруся…
— Я сказала, что прощаю тебя, но это не значит, что я хочу с
тобой общаться. Ты пришла за прощением и получила его. Теперь
уходи. Что тебе ещё нужно.
Юлия несколько долгих мгновений смотрела мне в глаза, в её
собственных застыли слёзы. Я видела, она хочет мне что-то сказать,
но всё же девушка развернулась и вышла из комнаты.
Моя бывшая подруга пришла сюда за прощением, убеждённая, что ей
оно необходимо. Словно это изменит её жизнь и поможет в её бедах.
Да, её история показалась мне печальной. И она невероятно вымотала
меня морально. Было больно слушать о ней, нём и их дочери. Когда
Юлия закончила, мне хотелось как можно быстрее избавиться от неё.
Слушая её уговоры, почти мольбы, сказала заветное «прощаю». Но мы
обе знали, что это не так.
— Папочка! — звонким голоском приветствовала меня дочурка,
обнимая за шею.
— Здравствуй, моя принцесса! — произнёс я с улыбкой, ощущая
тепло в груди от её присутствия.