– Амулет ты сама снять не сможешь, потому что он сольётся с твоим телом, – устало продолжил объяснения Эстэриол, – найти его смогу лишь я. Так что никого не бойся. Хотя… Лучше всё же не суйся никуда особо, ладно? – и, выдохнув, решившись, спросил: – Ну что, готова?
Я еле заметно кивнула, понимая, что страшно, но назад уже поздно передумывать. Сама ж его донимала просьбами, так что нечего трусить.
Эстэриол, кряхтя и покачиваясь, встал, подобрал амулет за шнурок и пробормотал: «Сифирус, помилуй мою дурную головушку!». Я прыснула и тут же ответила на нежный поцелуй. Эй, ведь я теперь не смогу целовать его ещё три дня! О боги! Но сокрушаться было уже поздно – Эстэриол завязал шнурок на моей шее.
Перед глазами поплыло, меня окутала слабость, голова закружилась и я поняла, что падаю в обморок. Но когда пол приблизился на расстояние пары ладоней, почему-то оказалось, что я в сознании и совсем не ушиблась. Я поднялась как-то мягко. Движения давались легко, будто вообще не надо прилагать усилий. Тело окутывало непривычное уютное тепло, но зато звуки вдруг стали глубже, объёмнее и сильнее. Было неудобно, непривычно. Я переступила и чуть не запуталась в собственных лапках. Глянула вниз на аккуратные коротенькие пальчики и испуганно взмявкнула.
Эстэриол наклонился, поймал мой растерянный взгляд, морщась, вгляделся мне в глаза, но вздохнул и нежно погладил по спине, а затем поднялся, чтобы рухнуть на кровать и моментально уснуть, оставив меня один на один со всем этим.
Я ещё раз тихонько мяукнула, пробуя новый голос, покружилась на месте, привыкая и пытаясь определить, чего ещё не заметила. Это состояние мне всё больше и больше нравилось. Шерсть дарила настолько незнакомое, но приятное ощущение, что теперь я не знала, как народичи живут без неё? Это же так тепло, уютно, но ни капельки не душно! И идёшь если, лапка об лапку цепляет и будто сама себя гладит. И не шорхает ничего, не мешается, не тянет. Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько удобно! И движения такие лёгкие, ловкие! Казалось, что я чуть ли не летать могу!
Запрыгнула на стол одним прыжком, свалив по пути колбу с чем-то, и, гордо распушив хвост, прошлась перед зеркалом. Если честно, я думала, что Эстэриол превратит меня в какую-нибудь белую или наоборот, чёрную кошку, а не в обычную: серенькую с полосками. Но теперь, увидев себя в зеркале, решила, что мне так даже больше нравится. Я была пушистой серо-коричневой полосатой кошечкой, с чистой, лоснящейся, будто только что вычесанной шёрсткой.