На ней были розовые штаны и облегающая футболка с длинными рукавами – по правде говоря, совсем неплохо для воскресенья, – но все, что выше, было как обычно запущено. Волосы кое-как собраны в пучок, тушь, не смытая накануне, размазана под глазами.
Еще неизвестно, у кого из нас похмелье было сильнее. Единственная причина, по которой мать встала раньше меня и уже бродила по дому, – это потому, что у нее в этом деле было больше опыта.
Однако стоило ей привести себя в порядок, как в глаза сразу же бросалось, что мама еще очень молодая. При первой встрече большинство моих друзей принимали ее за мою сестру.
– Что тебе надо? – спросил я.
Наверное, хочет, чтобы я ее впустил. Но об этом и речи быть не могло.
– Тэйт уезжает, – сказала она мягко.
Сердце глухо забилось у меня в груди.
Что, сегодня?
И вдруг словно чья-то невидимая рука распорола мне живот, и я съежился от боли. Не знаю, похмелье было тому виной или слова матери, но мне пришлось сжать зубы, чтобы сдержать подступившую к горлу желчь.
– И что? – пробормотал я, явно переигрывая.
Мать закатила глаза.
– А то, что ты бы поднял задницу и попрощался с ней. Ее не будет целый год, Джаред. Вы когда-то дружили.
Точно, до того, как два года назад… Тогда летом, перед тем как пойти в девятый класс, я поехал к отцу, а вернувшись, понял, что я совсем одинок. Мать… я никогда не мог на нее положиться, отец оказался чудовищем, а Тэйт… разве она была моим другом?
Я покачал головой, а потом захлопнул дверь перед носом у матери.
Ага, как же, сейчас побегу обнимать Тэйт на прощание. Подумаешь! Я рад, что от нее избавлюсь.
Но в горле встал ком, который я никак не мог проглотить.
Я привалился спиной к двери. На плечи будто опустилась гора кирпичей. Я и забыл, что Тэйт сегодня уезжает. После той вечеринки у Бэкманов два дня назад я почти не просыхал.
Вот дерьмо.
Я услышал, как снаружи захлопали дверцы машины, и приказал себе оставаться на месте. Мне не нужно ее видеть.
Пусть себе учится за границей, во Франции. Ее отъезд – это, черт побери, лучшее, что может случиться.
– Джаред! – позвала мать снизу, и я тут же напрягся. – Пес выбежал на улицу. Тебе лучше сходить за ним.
Прекрасно.
Спорим, она специально выпустила проклятого пса? А еще спорим, она открыла именно переднюю дверь? Я с такой силой свел брови к переносице, что мне снова стало больно.