Также фигня творилась со всем. То ослепну на мгновение, то
оглохну, один раз даже штаны обмочил. Неудобно было капец как,
особенно от заботливых и всепонимающих взглядов камаджоров. Мол, не
ссы, дело житейское, все через это прошли. Но я даже сквозь жуткий
и корявый говор креольского понял, что это сарказм. Моментально в
голове раздался далекий шепоток с призывом не скрывать своих
желаний и прибить кого-нибудь.
Шепот стал частым гостем. Чаще всего приходил во сне, провоцируя
на всякие мерзости. Я старался игнорировать, но довольно быстро
срывался, сквозь сон знакомя Шекхед с богатым и могучим русским
матом. Но она возвращалась, а вот камаджоры вежливо отселили меня
спать отдельно.
Справиться со всей этой жестью помогал Дедушка Лу и два совсем
дряхлых колдуна. Первый успокаивал словом — поддерживал и обещал,
что скоро станет лучше. Что контроль должен вернуться, по их опыту
и хитрой математике процентов на девяносто восемь точно. А колдуны
продолжали поить какой-то приторной гадостью и наносить на свежие
татуировки вонючую зеленую мазь. Из чего она сделана, мне не
сказали, но комаров и прочую мелкую живность отгоняла на ура.
Хотелось сдать кровь на анализы, может дело вообще в ней, а не в
мази, и даже москиты брезгуют.
Но клиник поблизости не было. Как и лаборантов, врачей и ученых.
Еще не было связи и было непонятно, пропала ли она совсем или
просто место слишком глухое. Не было и транспорта. Старый мопед с
небольшим кузовом, где меня везли, как мешок с картошкой,
заводиться отказывался. А ни запчастей, ни знаний Вадика, у меня не
было. А камаджоры лишь кривились. Пожимали плечами и задирали ноги,
сверкая светлыми мозолистыми пятками.
Чего было в избытке, так это старых винтовок Мосина в разных
форматах и состояниях и баек дедушки Лу про первых охотников на
демонов.
Камаджоров винтовки особо не интересовали, у каждого было по
одной и достаточно. И глядя, что они делают на тренировках со
своими заостренными бильярдными киями, я был с ними согласен.
«Мосинку» сказали брать любую, и часа за три, перебрав все ящики, я
обзавелся сносным карабином образца сороковых годов, ремнем,
подсумком для патронов и штыком. А вот кий-зубочистку мне не дали.
Типа не положено, да и сырья нет.
Дедушка Лу рассказал, что копье готовят заранее к рождению
будущего охотника и хоронят вместе с ним, когда приходит время.
Взять в руки чужое — самое страшное оскорбление, которое можно
нанести охотнику.