– Ну, шазам, что ли.
С этими словами я сделал шаг. «Стена» кабинки облепила меня,
кольнула электричеством и впустила в Зал. Теперь я стоял посреди
комнаты в которой не было стен, потолка и пола − их заменял туман.
Он клубами стелился под ногами и скрывал все, что дальше пяти
метров. Через минуту из мглы выплыла стройная Одриэт. Демонесса
что-то отметила в планшете, затем окинула меня изучающим взглядом,
и не найдя ничего интересного, громко проговорила в пустоту:
– Судья! Прибыл Леха Марвел-бля, он готов к рассмотрению дела.
Секретарь Одриэт готова вести протокол.
– Спасибо, секретарь, – послышался бархатистый мужской голос.
Таким по телику в рекламе часто предлагают какую-то фигню по типу
бритвы или мази от геморроя. Кажется, мне сейчас с этим «выбором»
тоже геморрой предложат.
Туман немного рассеялся и теперь я увидел огромный письменный
стол из красной лакированной древесины, за которым восседал в
кресле молодой смуглый мужчина в черном фраке. Лицо судьи украшали
пышные бакенбарды, как у Пушкина. В целом, Пушкина с портретов в
классе литературы он и напоминал – ну просто копия! Блин, меня что,
будет судить Пушкин?
− У Лукоморья дуб зеленый… − неуверенно проблеял я, надеясь, что
зачтется.
Мужик на меня предостерегающе глянул, нахмурился.
Виляя аппетитными демонскими бедрами, Одриэт подошла к столу и
плюхнула перед судьей толстенную книгу в кожаном переплете. Судья
сдул с книги пыль, открыл и принялся читать:
− Алексей Николаевич Белов. Двадцать один год. Родился в городе
Ростов-на-Дону в семье… Понятно. Ага. Да. Все ясно.
Это он что, мою биографию зачитывает? Получается, это книга моей
жизни и в ней исписано всего три страницы? Да мне еще жить и
жить!
− Скажи, грешник, ты жалеешь о содеянном? – спросил
судья-Пушкин.
Я пожал плечами:
− О чем именно? Я не понимаю в чем меня обвиняют. Не за просмотр
порнухи же в Ад ссылают! Ну, косяк еще курил. Но то один раз было,
честно. Поверьте, это какая-то ошибка. Мне в Рай надо, а лучше
вернуться домой и прожить жизнь, чтобы в книге все страницы
заполнить. Обещаю, я даже порно больше смотреть не буду.
Кажется, мои пылкие увещевания не подействовали. Судья вздохнул
и покачал головой.
− Ты даже не понимаешь, что натворил, грешник. Признал бы вину,
было бы проще.
− Но я ничего не сделал!
− Помнишь Людмилу Лебедеву из параллельной группы?