Дюк отпустил мою руку. Он, больше не
оглядываясь, ломился вперед, словно давая понять, что остальное
зависит исключительно от моего собственного желания выжить в
сложившейся ситуации. А, следовательно, тормозить никак нельзя.
Потому я и бежал следом, стараясь, петляя между стволами, не
слишком отставать, дабы не потерять партнера по кроссу из вида.
Какое-то время покрутив петли по
лесу, мы, судя по затихшему в отдалении реву, оторвались от чудища
и нашли прибежище в небольшом распадке, заваленном прелой листвой,
в которой, при большом желании или, паче, необходимости, можно было
и скрыться от не слишком внимательного взгляда. Впрочем, имелись у
меня опасения, что против животного чутья такая мера окажется не
достаточно действенной. Дав мне немного отдышаться, Дюк повел меня
вдоль по оврагу, то и дело изгибающемуся подобно змеиному телу.
Очевидно, охотник имел некоторое представление о том, где именно мы
оказались, поскольку шагал уверенно, лишь изредка задерживаясь для
того, чтобы оглядеться на предмет каких-то ему ведомых
ориентиров.
Спустя несколько минут за очередным
изгибом оврага нам открылась цель нашего путешествия. Во всяком
случае, когда мне довелось увидеть поваленный ствол древесного
гиганта, уже практически полностью полый, лишенный сердцевины, но
внешне все еще выглядящий внушительно и прочно, то в голове
возникла мысль, что именно к нему нас и вел мой компаньон. Вполне
подходящее место для временного убежища: пробраться внутрь
древесного ствола наш преследователь не сумеет из-за собственных
габаритов, а разрушить остатки древесного остова у него не должно
хватить сил – во всяком случае, именно так мне показалось. В то же
время, я практически ничего не знал относительно физических
кондиций представителей местной фауны. Кстати, сей недочет, думаю,
вполне возможно сейчас исправить.
- Слушай, - восстановив дыхание после
скорого марша, задал я вопрос Дюку. – А что это еще за зверь? И
почему на него не подействовала твоя ловушка – я же правильно
понимаю, что тот диск был неким подобием капкана?
Собеседник недолгое время хмурился –
я вообще впервые увидел столь задумчивое выражение на лице этого
здоровяка, - обдумывая что-то, вряд ли касающееся ответа на мой
вопрос, после чего сфокусировал на мне свой взгляд и ответил,
заставив в очередной раз за эти сутки мои волосы принять строго
нормальное положение относительно поверхности черепа.