Выйдя за околицу, довольно скоро очутился в окружении высоких
древесных стволов – лес начинался в полукилометре от деревни. Мне
порекомендовано было держаться поближе к грунтовке, от которой,
правда, оставалось к этому времени лишь одно напоминание. Не было
похоже, что ей в недавнем времени пользовались. В принципе, ученых,
если все-таки придерживаться моей теории, вполне могли забросить и
с другой стороны. Или пешком, в чем я, откровенно говоря,
сомневался. Плюс оставался вариант с вертолетом.
За три часа дороги ничего не случилось. Если не считать, что
едва не заблудился, поскольку остатки дороги, то и дело терявшиеся
под покровом проросшей травы, находить становилось по мере удаления
от опушки все труднее и труднее.
Старое поселение представляло из себя отнюдь не развалины, а
нагромождение покосившихся и полусгнивших домов и хозяйственных
построек. Практически ни одного уцелевшего забора. И необыкновенная
тишина, что царила здесь. Все вместе создавало довольно угнетающую
обстановку. Благо мне уже доводилось по роду деятельности посещать
места и более унылые и пугающие.
Однако когда ступил на дорогу, что тянулась через брошенную
деревню, то почувствовал озноб. Показалось, что из пустых глазниц
оконных проемов за мной смотрят чьи-то внимательные глаза. Что-то
подобное я уже ощущал. И совсем недавно.
Тут я вспомнил о ночном кошмаре. Стало понятно возникшее
внезапно чувство дежа вю. Но вот сдвинуть свое, вдруг ставшее
непослушным, тело с места легче отчего-то не стало. Что-то внутри
меня отчаянно сопротивлялось необходимости идти по этой дороге.
Словно проклятье висело над сим местом. И мой организм чувствовал
затаившуюся в опустелых стенах опасность.
Кое-как убедив себя в том, что нет никакой необходимости не
только заходить в какое-либо из этих покосившихся строений, но и
вообще близко подходить к их прогнившим стенам, я отправился
вперед, медленно передвигая ноги. Такое ощущение, что их на колоды
заменили – я просто не мог нормально идти.
- Что за ерунда? – пробормотал себе под нос исключительно из
желания услышать в этом страшноватом месте человеческую речь.
Я понимаю, что это все просто домыслы. Банальный испуг, который
не дает мне шагу ступить, чтобы по спине не промаршировала шеренга
мурашек. Но ничего поделать с собой просто не могу. Что-то в этом
месте заставляло сжиматься от страха, чего прежде за собой никогда
не замечал. Даже когда мы со Смеховым собирали материал о
полтергейсте в Курской области, не было так страшно.