В одном месте йунцы спугнули стайку гретчинов, которые прямо на
улице разделывали зубастого сквига, размером с собаку. В другом
месте, на улице по которой они шли, стоял густой зеленый туман.
Хотя он щипал глаза, заставлял горло чесаться а язык сохнуть, йунцы
шли через него с радостью — зеленое не может быть плохим. Со всех
сторон доносились визги, крики, металлический грохот и, иногда,
звуки сквиговолынок.
Ваздакка чувствовал уютное тепло в груди. Он с радостным оскалом
смотрел на серые от сквиговых экскрементов стены, опасно
раскачивающиеся железные конструкции над головой и мелькающие по
углам скрюченные тени гротов. Ваздакка влюбился в этот город. Такое
не описать словами, такое надо чувствовать.
Килла Ван Килла привел их в свою резиденцию. Она располагалась
на уютной, двух и частично трехъярусной, Z-образной улице, совсем
рядом с наружными укреплениями. Дом, часть которого и была логовом
Киллы, был слегка заглублен в землю и выполнен в форме измятого
ударами кистеня рыцарского шлема. Строение показалось Ваздакке
довольно изящным. Он бы не отказался в таком подраться. Всё вокруг
и внутри улицы кишело непонятными бойзами, гротами и сквигами.
Килла завел их внутрь, после чего гордо прошествовал к груде
металла на колесах и вытряхнул на неё гретчинов. И освободил их,
попросту разорвав цепь, оставив довольно солидные куски на шее у
каждого.
— Починить, — рыкнул Килла и грозно уставился на гретчинов. Те
немедленно засуетились. В их лапках появились инструменты, часть
влезла в груду хлама, часть кинулась во все стороны. Это не вызвало
у Киллы негодования, и уже через минуту стало ясно почему —
гретчины вернулись с деталями, найденными в залежах металлолома в
углах помещения. Они прямо на месте сварили домкрат, подкатили
маленький кран, прикатили колесо — работа закипела.
После внимательного осмотра, не без подсказок генной памяти,
Ваздакка опознал в груде хлама “слегка” побитое средство
передвижения. Что-то вроде боевой машины пехоты, но с
расово-орочьим колоритом. Или, как называли такое орки — тачила.
Килла с любовью пнул тачилу в борт, оставив еще одну глубокую
вмятину и, повернувшись, заявил йунцам:
— Слухай сюда. Я место знаю, там будет лут. Хороший лут! Двигло!
Бааальшое! — Килла осмотрел впечатленных окружающей роскошью
йунцов. — Я уже четыре раза туда ездил! И ни разу не доехал! Так шо
дело верное!