– Равиль! Студент! Выходи! – Заорали дети Лялькины. – Петарды жахнем!
Окно на втором этаже распахнулось. Из окна вырвались клубы дыма, и выглянул компьютерный гений. Как и положено компьютерному гению небритый, очкастый, слегка заряженный пивом. Кивнул головой и исчез. Через минуту Равиль появился на улице: брякнул на стол связку петард, подошел к снеговику, примерившись, нахлобучил на голову яркое пластиковое ведёрко.
Петарды свистели и грохали, плюясь в небо огненными шариками. Дети и красавицы отзывались радостным визгом. Мама Лялькина обвела всех грозным взглядом:
– Весело? Да? Все здесь, а бабку забыли!?
Мужчины загалдели и наперегонки припустили в подъезд. Немного спустя, Тынштык и Лаврик с пиететом вывели, поддерживая под локотки, величавую старуху. Сколько лет Амалии Карловне не знал никто – и двадцать и тридцать лет назад она была такой же. Амалия Карловна жестом подозвала Кирсанова, сняла с головы ажурный пуховый шарф, указала на снеговика. Николай набросил шарф на шею снеговику – тот залучился радостью, стал домашним, родным.
Хлопнула пробка. Шампанское разлили по фужерам, заговорили разом:
– Счастья всем!
– Живите долго.
– Здоровья и денег побольше!
– Дай я тебя поцелую!
– Дядя Коля, не хочу, чтобы он растаял, – младший Лялькин теребил Кирсанова за рукав.
– Не горюй, всё будет хорошо.
Часы отбивали удары – соседи дружно чокались бокалами. Нежный хрустальный звон плыл в воздухе, переплетаясь с боем курантов. И когда стих отголосок последнего звука раздался густой баритон снеговика:
– С Новым годом!
* * *
– Снеговик в самом деле заговорил?
– Я немного помог.
– Добренький ты… Как-то это не по-нашему. По-человечески.
– С кем поведёшься. Мастера вспомни: злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые. И если можешь дать людям немножко счастья, если можешь сделать чудо – сделай. От этого не только они – я стал счастливее.
– Непростой домик. Как они тебя перекроили.
– Может, оно и правильно.
– Всё может быть, давайте по домам. Хорошего дня!
Ночь четвёртая: Голос купеческого дома
«Важность приличествует учёному человеку» – гласит китайская мудрость. А я, вот, не учёный, не человек, но важный страсть. И почти всегда был важным. Всё потому, что мой дом самый красивый. Ну, почти самый красивый. Только у него есть башенка с крышей-куполом и выходит он окнами своими сразу на две улицы – Курмангазы