Без пудры.
Платье простое. И облегает… слишком уж облегает. Никакой прямоты
и простоты линий, а сплошные изгибы. Те самые, пошлые, от которых
должно избавляться во имя высокой моды. Юбка длинная, ниспадает
мягкими складками. А из-под юбки хвост выглядывает.
То есть сперва Летиция решила, что ей показалось.
А он выглядывает.
Раз. И другой тоже. Высунулся змейкой с пушистою кисточкой на
конце. И исчез. И снова высунулся.
Летиция моргнула.
- У… вас хвост? – вежливо поинтересовалась она, поскольку
демоница не думала отступать и в свою очередь разглядывала саму
Летицию.
Придирчиво так.
- Хвост, - согласилась та и в свою очередь спросила. – А вы лоб
бреете?
- Для красоты, - почему-то Летиция ощутила, что краснеет. Благо,
под слоем пудры этого не было заметно.
- Чего только люди для красоты не делают, - протянула демоница
задумчиво.
И вздохнула.
Летиция тоже вздохнула.
Корсет давил на ребра и на грудь, которая была слишком велика, а
потому, чтобы выпрямить линию приходилось утягивать её совсем уж
плотно.
Фижмы были тяжелы.
Платье и того тяжелее. От пудры зудела кожа. Под париком
парило.
- Это да, - раздался до отвращения бодрый голос. – Вот помнится
у нас одна девка к щекам жаб прикладывала.
- Зачем? – Летиция с неудовольствием поглядела на тощую особу,
чье лицо было столь отвратительно, что не понятно было, как ей с
этим вот лицом, сплошь изрытым оспинами, вовсе удалось войти в
свиту цесаревны.
Дикие они люди.
Не понимают, что тонким натурам следует окружать себя
прекрасным.
- Так для красоты же ж! Всем ведомо, что жабья слизь самое
верное средство супротив морщин, - девица потянулась. – Ну да
белила тоже хорошо. Рожу поплотней намазал и не видно, есть ли там
морщины или другого чего.
- Нет там морщин! – взвизгнула Летиция, испытывая острое желание
огреть сию наглую особу по голове.
- Да? – девка нахмурилась. – А так-то и не скажешь. Морда-то
ладно намалевана. Аки на портрете!
И произнеся сие, повернулась задом.
Только сила воли удержала Летицию от того, чтобы не отвесить
наглой девке пинка. Ну и наличие свидетелей. Почему-то подумалось,
что пинающаяся принцесса – это не совсем то, что добавит Ладхему
политического веса.
Глава 3 Где идет завтрак или даже
обед и ведутся разговоры о пользе прогресса
«И нет хуже женщины, излишне
увлеченной делом пустым, ибо тогда, в увлечении своем, слабость
исконную женской натуры проявляя, забывает она и о доме, и о
супруге, коий страдает премного, вынужденный влачить голодное
существование, прозябая в тоске и неустроенности».